исайя с помощью гипноза
украл в цеху карданный вал
но слесаря остановили
исайю с помощью ноги
зайду пожалуй я в аптеку
куплю скафандров штуки три
вполне возможно что гагарин
сегодня в космос полетит
на крыше рухнувшего дома
сидит ирина поперняк
она сидит и понимает
что обвинят во всём её
олег подходит ставит чайник
все озадачены никто
не ставил чайник до олега
на красное и на зэро
ты не устал спросил аркадий
петра несущего мотор
но лишь сильнее вздулись вены
на теле мощного петра
всю жизнь ищу осколки смерти
и собираю день за днём
её из снов и впечатлений
еды работы сигарет
не пейте дети кока колу
напиток тщетности пустой
а пейте росы с трав подлунных
напитанные светом звёзд
тот был хороший но сердитый
а этот смирный но плохой
хороший смирного обидел
плохой сердитого убил
я из окошка вижу осень
идет в поношенном пальто
задумчиво неторопливо
и без улыбки на лице
свяжи мне мама рукавицы
из пуха белых лебедей
иначе я озябну в мае
когда черёмухи цветут
у алефтины послевкусье
от константина ильича
а ведь прошло уже полгода
и после было шесть мужчин
гляжу у мамы на подносе
лежит спортивный пирожок
подсушенный ни капли жыра
и печень целая внутри
подушечкой большого пальца
на шее у тебя вчера
нащупал атом поцелуя
пронзительно не своего
егор твердит что счастья нету
татьяна отвечает есть
и в доказательство приводит
существование себя
заметил я что петербуржцы
неразговорчивы смурны
конешно пёсьей головою
неоченьто поговориш
не вздумай плыть на этот остров
там всех пожрал гигантский спрут
и приглашение на праздник
прислал на самом деле он
какого чёрта ты вернулась
из за кого теперь страдать
кому стихи писать по пьяни
и в фото вилкой тыкать чьё
олег украдкой оглянулся
чтобы на жопу посмотреть
лица которое навстречу
красиво улыбаясь шло
передо мной огромный город
пылает в солнечных лучах
а я стою в руках бумага
я чтото быстро там пишу
двенадцать ты ответил резко
на мой вопрос который час
потом задумался и тише
добавил жопа карандаш
барталамью с утра жалеет
что не родился близнецом
вот было б хорошо за пивом
сходил второй барталамью
мой самолет не улетает
из баков слили керосин
пилот напился штурман умер
и стюардессы разбрелись
я памятник себе построил
и рукотворный и простой
две спички спутанные ниткой
но это памятник поверь
в подъезде густо пахло дымом
и в гул сливались голоса
и нерешительный геннадий
решил пойти в другой подъезд
не пожалеть бы о женитьбе
сказал отец седой как снег
и поднялась фата невесты
а под фатою пустота
у мертвых конкурс кто мертвее
и кости у кого желтей
волнуясь ждут что скажут судьи
аж запотели черепа
три взрослых дайте до голгофы
у каждого один багаж
еще один на послезавтра
обратно в иерусалим
исус озябший одинокий
стоит у станции метро
он курит и летят снежинки
на сигаретный огонёк
так просто загубить раввина
возьми с топлёным салом шприц
дождись пока он отвернётся
вонзи в кошерную мацу
цветным карандашом в альбоме
рисует маму карапуз
потом ещё рисует папу
и чёрным чёркает до дыр