Показаны записи 1 - 30 из 105
когда ввели налог на радость народ последнее отдал чтоб быть хоть чуточку весёлым и не платить налог на грусть
давайте думать о хорошем сказал по рации пилот у нас для этого осталось чуть больше сорока секунд
бегу я за вениамином вениамин вениамин но в бытии вениаминном его теряю силуэт
боюсь идти в открытый космос а вдруг он душен мал закрыт с одним единственным окошком на черной стенке в звёздочку
во мне погибли два поэта один непризнанный поэт и тот второй что признан первым и кем то вроде первого
вениамин увидел море в глазах прекрасной зульфии и небо чистое над морем и нефтебаржу вдалеке
я нарисуюсь на окошке морозным утром декабря чтоб ты потрогал осторожно и может даже подышал
когда я наконец приеду чтоб не уехать никогда то этот стук колёс об рельсы поставлю на твои гудки
когда отменят притяженье мы все взлетим под облака и будем щасливо кружицца а в туалет ходить в трусы
в окно зураба церетели стучится раненый арбуз к нам приближается октябырь увековечь меня зураб
я испарюсь из вашей жизни но через много лет пройдя круговорот меня в природе прольюсь на вас еще сильней
встаю на лунную дорожку бегу к несбыточной луне но каждый раз светает раньше чем успеваю добежать
зимою люди не болеют а наполняются тоской тоска в глазах стоит и носом идёт зелёная тоска
ты круче чем арнольд шварцнеггер ты красивее чем брэд питт умнее самого гомера нет дорогой не симпсона
зачем ты мне рожаешь сына а вдруг он вырастет большим куда тогда его поставим об этом ты подумала
не доверяйте люди жопам у них паршивое нутро и пусть на вид они невинны от жоп хорошего не жди
всю ночь сражаться а под утро лечь обречённо на диван и позволять пищать над ухом и позволять себя кусать
илья рисует на обоях красивый дом и там живет пока звереет пьяный отчим стареет мама у плиты
стоит тревожный янукович в час пик в трамвае номер семь к нему прижались инжынеры спокойно дышут сквозь усы
что знаешь ты о центрифугах сказал гагарин закурив ты круглых снов не повидавший в холодной стали центрифуг
вы мне напомнили геннадий картину маслом натюрморт вот вроде в рамочке и ярко но абсалютно без лица
сутра в заполненной маршрутке улыбку глеб не смог сдержать и обранил её на ногу пустому мрачному петру
учуяв запах свежей пасхи сквозь лак и трещины холста исус не выдержал спустился с креста
вениамин парализован он просто смотрит в потолок и иногда вдыхает август со складок платья медсестры
когда зухра ушла из жызни олег прикинулся зухрой и дожыл счастливо остаток недожитых зухрою дней
на город опустился вечер и давит солнцем горизонт и что то хрустнуло как будто в его асфальтовой спине
пропала память куклачева и он понять не может что за на полу пустые блюдца и кто скребется на душе
глеб пишет глебонепригодна и ставит крест очередной на лбу очередной оксаны под номером четырнадцать
он так хотел увидеть море что взял и вытащил свой глаз и заменил на глаз соседа который только что из ницц
ні не зупиняйся стогне зульфія та ілля не чує бо помер ілля