под утро муза постучала
откройте двери мудаки
кормить вас буду вдохнавеньем
с руки
в раю для садомазохистов
везде развешаны хлысты
лежат иголки клещи пилы
и все сидят и ждут и ждут
лежу одна на дне колодца
со мною все мои мечты
а надо мной кружочек неба
и ты
все тот же сон я раз за разом
роняю на ковер бокал
и раз за разом вместо секса
всё драю белый в красном ворс
похитивший анну ужасный дракон
из недр огнедышащей пасти
слова изрыгнул ой я с вами знаком
здрасьте
я на ручное управленье
процесс сближенья перевёл
дверь в комнату закрой ка плиз ма
покинь обитель онанизма
оксана тащит в загс олега
тот жопой чувствует развод
исчезает лето
и в душе раздрай
всхлипом провожаю
шортиковый рай
хорошо отходит
мясо от кости
с чесночком да сыром
курица прости
не осознать вам в полной мере
трагизм метаний колобка
пока такие ж не нажрёте
бока
тело аполлона
губы алыя
отродясь такому
не давала я
олег в одежде от армани
шагает по ночной москве
за ним армани обречонно
бредёт в чом мама родила
снежные колючки
сыпятся в глаза
это в ленинграде
майская гроза
я интроверт а это значит
мне хорошо там где вас нет
лариса дура но не очень
изольда дура но не вся
и тут подходит зоя вклад свой
внося
большие ласковые птицы
круги снижают надо мной
и компостируют билетик
входной
семен маэстро похоронный
бывало так возьмет аккорд
что прям завидуешь усопшим
и жаль оставшихся в живых
профессор рвет свои бумаги
на сотни маленьких клочков
и смотрит как они сгорают
в эмалированном ведре
на бешеной скорости мимо снуют
авто по бескрайней отчизне
а я на обочине грустно стою
жизни
что то и не пахнет
чай малинкою
видно нос намазан
оксолинкою
кренится судно с борта на борт
качает пенную волну
опять нетрезвы санитарки
ну ну
пять клаустрофобов
сели в звездолёт
ни один полёта
не переживёт
лист осенний сделал
пару виражей
и нырнув за шкирку
вызвал мурашей
чтобы поваляться
отдохнуть от дел
сразу обращайся
в водочный отдел
оксана сохнет по олегу
и сильно мокнет по петру
праведно ты прожил
или нагрешил
станет пылью звёздной
след твоей души
олег снимает групповуху
на двести сорок человек
илья и николай в оксане
куда бы остальных приткнуть
кружит надо мною
купидон нагой
мне любви не надо
я возьму деньгой
две рыбы плыли мне навстречу
и рассуждали о христе
поглаживая нежно шрамы
своих надкусанных боков