жара пульсирует волнами
стекает город на бульвар
людей в метро сливая первый
отвар
вспоров обивку пролетарий
достал припрятанный алмаз
и тут же бедный весь извёлся
как класс
ночь тайгу накрыла
слышен жуткий вой
зэк обходит лагерь
против часовой
боишься старости не бойся
там вкусный чай уютный плед
нет суеты нет зим холодных
и лет
на изнанке неба
сухо и тепло
видно всё что было
к нам перетекло
евклид стоит на перекрёстке
со всех сторон бегут жлобы
с непараллельными кусками
трубы
мелькают пейзажи за мутным окном
а с ними страницы романа
и поезду встретить вот вот суждено
анну
лишь только останется пара минут
на поиски главных ответов
нам звёзды печальные дальним мигнут
светом
молодым не страшно
есть картошку фри
разложиться хуже
ящика внутри
сударь подскажите
не поэт ли вы
слишком вы пьяны и
неприветливы
не страшен истинным джигитам
жестокий холод февраля
у них машины с подогревом
люля
прощальный затих соловья флажолет
заря не успела зардеться
кассир не продал мне обратный билет
в детство
шортики в носочки
галстук на мурло
мамочке с сыночком
крупно повезло
гагарин сказал мне ракета нужна
но в цупе в ракетах не шарят
и юре сказали лети ка ты на
шаре
люблю неспешно прогуляться
среди могилок под листвой
и представлять наивно что я
живой
обед на поле кукурузном
комбайнер вытер пот с виска
вдруг глядь несжатая мелькнула
рука
парень деревенский
клёши жигули
девки дорогое
не уберегли
а помнишь мороз ощущался как плюс
и солнце навстречу летело
и снег новогодний был даже на вкус
белым
малого калибра
этот пистолет
видно тридцать восемь
не наступит лет
окна в старом доме
выбиты на треть
больше в эти окна
некому смотреть
я декламировал вам блока
в душе надеясь на роман
взглянул на вас и понял глухо
нема
подвела немного
губы и глаза
и уже нет смысла
жать на тормоза
господь корпеет над дизайном
боясь не выйдет ли пестро
и тут на ухо ктото шепчет
ребро
устав от несыгранных в жизни ролей
смотрю на весенние крыши
и ангел всё дальше и всё тяжелей
дышит
устало с работы шагал берлиоз
мечтая о том чтоб прилечь но
трамвай с буквой а раньше срока принёс
вечность
смеёшься ты смотря на то как
не сладил с интернетом дед
прости юнец но ты не знаешь
побед
лев говорит а что софия
не замутить ли нам роман
а ей и прошлые в печёнках
тома
я берегу свою фигуру
и то нельзя и то нельзя
чуть съешь не то и не видать мне
ферзя
тоска беспросветная стиснула грудь
когда ты сошла на конечной
и поступью лёгкой продолжила путь
млечный
покойный был весьма богатым
об этом нам поведал гроб
и длинный перечень элитных
хвороб