ты феб хоть бог а не смекалист
наоборот же всё балда
венок положено сюда лист
туда
андрей упав на амбразуру
спас популяцию бобра
от исходившего оттуда
амбра
система рассуждал сэр ньютон
ясна чем дерево разве
систей тем плод потенциально
уве
тяжолым топливом для зои
являлись плов и похлава
а легким образы и чувства
слова
евгений медленно зевает
затем потягиваеца
и вновь зеванье начинает
с конца
в долину ледяного ветра
идёт зелёная волна
прощай работа здрасте ночи
без сна
в киношном деле главный козырь
от режиссёра бы зачать
на нём таланта размноженья
печать
и день и ночь идёт работа
над выведеньем наносов
для щекотанья и прочистки
носов
мне полицейские сказали
что полицейские посты
им прямопропорционально
толсты
на емельяненко свалился
спортсмен любитель хонг ман чой
и удушающий проводит
мочой
в конце бредового рассказа
поставлю троеточие
потом подумаю и точки
над е
злой нечеловекообразный
в потёмках прячется урод
и вой доносится оттуда
где рот
не верьте романтичным песням
про горы лыжи и тайгу
кто вас потом спасать поедет
шойгу?
вы так меня послали на хуй
что сразу стало хорошо
я по весеннему счастливый
пошёл
застала мужа как он носит
мои наряды идиёт
вдвойне обидно ему больше
идёт
кто намешал такие краски
и что за пятна на стене
как твоё имя гастарбайтер
моне
олег давно дышал оксаной
но жил еще не зная он
что был как воздух для оксаны
антон
ночь полнолуния настала
я руки выставив иду
влеком желудком жрать на кухню
еду
сережа с колей улыбались
друг другу руки жали но
меж ними яростно всплывало
говно
прощай футбол пирушки бабы
все чем смущает сатана
и здравствуй счастье теща дети
жена
хоть вы не правильные пчолы
кричал из танка я на пчол
я прежние свои ошибки
учол
пришла и будит васю совесть
проснись скорей открой глаза
но ей в ответ он лишь три слова
сказал
сижу укрывшись полупледом
жую замазку из окон
уехав ты за мной закрыла
балкон
бежал хоттабыч что есть мочи
его преследовал народ
на всех поди не напасешься
бород
олег фигнёй страдал недолго
ведя себя как дипломат
в конце на сленг скатившись плавно
и мат
я по привычке протрезвею
в без десяти двенадцать дня
и отраженье превратится
в меня
наш бархатный сезон кончался
темнел прибоя перламутр
но для любви ночей нам мало
и утр
с тобой в общении мне важен
не свод законов и устав
а тазобедренный подвижный
сустав
когда вы мне во сне явились
среди холмов змеёй скользя
я понял галлюциногены
нельзя
олег решил роман курортный
достиг привычного конца
но это было лишь началом
отца