я через маковое поле
шел и терял своих друзей
а полю нет конца и края
и маки алые как кровь
я встретил вас на остановке
и обаяли полнотой
две ваши чудные авоськи
с едой
на перекрёстке автобана
столкнулись все, и всем труба, на
старик топтал садясь и стоя
она кудахтала внизу
ещё ещё я золотое
снесу
я по дорожке лунной в небо
бегу сшибая звёзды вниз
куда ж ты армстронг обещал так
женись
отрезать голову селедке
мне не составило труда
другое дело глебу но и
другое удовольствие
начало не подозревает
что и ему придёт конец
мы три часа в онлайне срались
определяя кто тут скот
и я охрип от доказательств
и бот
не по размеру зое шапка
но петя ткнул ей вилкой в глаз
и зоя радуется вилка
как раз
поэт был сандро пушкинидзе
джыгитшмигит как чорный ноч
но тут дуэль с ним приключился
убил его дантесшмантес
горизонта губы
вниз полоскою
оттого что звали
землю плоскою
есть смерть понятная как точка
а есть как будто дверь в душе
она всегда открыта настежь
и из неё любовь и свет
вениамин асексуален
уродлив немощен и нищ
ленив и туп зато прожорлив
прелюбострастен и пахуч
и сельдереев и шпинатов
на нас наслали небеса
за то что жертвами убийства
ма кормим женщин и детей
давай оставим ненадолго
дела и быт чтоб в суете
мне не забыть какого цвета
твои прекрасные глаза
и куклачов с его котами
жывой ведь тоже человек
и ходит в туалет пописать
а говорит всем что коты
вот чемодан секретных данных
к полуночи прочесть и съесть
там все что нужно президенту
знать на собрании в кремле
сегодня день такой чудесный
что аж противно на душе
на день живого человека
мне дали роботы сто грамм
и снова к ёлочным убрали
шарам
а мне вчера пришол в конверте
ответ на мой простой вопрос
что в мире слов всего две буквы
то в мире чисел сотни цыфр
не пустим вас тут не стояло
мы занимали в пять утра
толпа к воротам не пускала
петра
умру не признанным поэтом
девятошным апологетом
я по лугам брожу по пояс
в благоухающих цветах
с одной лишь целью чтоб мой лучше
пах пах
троцкистам я не доверяю
сказала юная юдит
поскольку троцкий постоянно
всё врёт
чтоб мастерство не пропадало
чтоб не пропить его зазря
я в порошки его пихаю
с утря
весенним вечером в трамвае
трясусь с покупками домой
одна сойду на патриарших
внимательней на каблуках
писать стихи довольно просто
катай идею в голове
и пусть она сама словами
там обрастёт как снежный ком
в палате номер три шестёрки
стоит зелёный телефон
без проводов и служит уткой
вениамину ильичу
тут поршень бормотал механик
туда сюда туда сюда
а муфту мы прижмём покрепче
и никуда не убежит
идёт воспитанник детдома
пермяк никита михалков
осенним утром на работу
на гусеничном тягаче