глаза оксаны были морем
пучиной гибельной но глеб
сумел их высушить до горьких
безжизненных солончаков
пингвин нашол на побережье
обледенелый пелемень
зажал ево в мохнатых лапках
вздыхает потерпи сынок
ни цена вопроса
ни реалии
не мешают людям
жить в мангалии
тю ля а шо сказав грыгорий
ля ну ты шо зовсим тю тю
об москаля зламав щэ новый
утюг
четвертый анлег вынул доску
и людям дал по голове
они немного удивились
ведь этого никто не ждал
суровы лица самураев
у гейш наоборот нежны
что на судьбу не повлияло
княжны
ты из душегрейки
душу вынимай
на дворе ликует
и пьянит нас май
трамвай увозит спертый воздух
которым дышит твоя грусть
а я как лист опять в канаву
валюсь
я что общаюсь по пингвиньи
я не заказывал лингвини
на мориарти холмс и ватсон
ворвясь увидели штаны
и заподозрили что были
жданы
осень с неба капать
што то начало
и печалей тени
бороздят чело
опять манжета закаталась
постой я дерну за рукав
твою же мать звони хирургу
рукааааа
я залягу в спячку
и к весне проснусь
за окном повисло
время года грусть
поздравить выпала мне карта
всех женщин с днём восьмого марта
патологоанатом крикнул
всем оставаться на местах
взлетает первая пятёрка
из ста
на день строителя в тамбове
в семье врачей родился тот
кто всех убьёт и всё разрушит
чудесный розовый малыш
мотоциклист мотоциклисту
друг запасное колесо
цепь запасная собеседник
и в крайнем случае еда
ухом лёг на рельсу
мёрзлую олег
чтоб услышать первым
как прибудет снег
трамвай ушол и долго в парке
стоял его печальный звон
а мы веселые на кухне
с ильей заваривали чай
семёну в рот звезда упала
днём незаметно но когда
он разговаривает ночью
то ослепляет всех вокруг
нету старой лады
в старом гараже
впрочем и гараж сам
сгнил давно уже
две омерзительные рыбы
из мутной и вонючей тьмы
слипаясь выползли наружу
чем испугали весь бассейн
петра не выгнали с работы
и он по улице бредет
не понимая как случилось
что он работает ещё
стремясь душою к рифме звучной
размера точного слуга
в ночи считаю не баранов
слога
лежит туман в полях бескрайних
и колосится в поле рожь
а ты лежишь среди олегов
и ждешь
по ручью кораблик
в детство отпущу
провожая взглядом
молча погрущу
мне дарит осень слезы неба
сырую мертвую листву
ты как она все время даришь
ботву
каждая однажды
обновит фасад
на краю развода
кошек и рассад
аэроплан расправил крылья
и в небо взмыл как альбатрос
в седьмом ряду заснул от страха
матрос
ах какое небо
ах какой париж
голуби на смокинг
сракнули кыш кыш