возьми немного сала зомби
и шерсть седого байбака
протри семь раз меж жерновами
учил евгения отец
ты слишком трезв а это значит
что нам друг друга не понять
как неспособны сделать это
гуманитарий и технарь
судьба той книги необычна
макс подарил её илье
илья в горячем сорок первом
попал с той книгой в переплёт
я выхожу из отношений
ты остаешься в них а я
иду в толпу на всё готовых
и любящих меня людей
я вчера развелся
и назло врагу
разбросаю шмотки
и стульчак сожгу
вы так прекрасны алевтина
в метро стоите ну а я
сквозь дырочку в газете правда
смотрю восторженно на вас
вы не милосская венера
вот справка вам из диспансера
на этот раз я загадаю
не забывать что загадал
а то живу и не проверить
есть в жизни чудо или нет
антон тонул и растворялся
в бездонном море нижних чувств
доктор я принёс вам
свой фонендоскоп
жалобы слышнее
были вам бы чтоб
родная жопа антонины
с утра вдруг стала не родной
болтается ходить мешает
как будто кто то разносил
не стоит о вениамине
и о поэме петушки
у вас изменится устройство
башки
осень по привычке
насаждая сплин
вбила между нами
журавлиный клин
враньё правительства в печати
про жизнь крестьянства на селе
кузьмич берёт на самокрутки
в сельпо на весь железный рупь
я прямолинейно
мыслить не могу
парочка извилин
спуталась в мозгу
хранит мой шкаф в любом скелете
воспоминание о лете
евклид исчез как дым от свечки
расстаял как горячий воск
когда увидел раздвоенье
полоск
Задумчивый Иван Иваныч
бредёт куда-то без коньков
она вошла в хромую лошадь
но не смогла остановить…
друг другу дарят валентинки
и эсэмэски про любовь
на день святаго педофила
католики всея руси
там у посольства негражданка
афроамериканца ждёт
всю жизнь прожила пелагея
не уставая пелагеть
люблю охотиться в пампасах
когда в руках надёжный кольт
и рёв поверженных камазов
срывает крышу и тюрбан
в майами барышни и тёлки
блюют под пальмы не под ёлки
адамом выгнаны с ковчега
зухра и два её олега
зухра вздохнула обнаружив
устройство новое в себе
в нужную минуту
мужика алёш
как конец у скотча
хрен когда найдёшь
плюхнулось бы в море
тело раино
да пока что кухня
не надраена
наколи мне кольщик
имя молоком
штоб не знали люди
плачу я по ком
не в водке счастье и не в брюте
как алкоголик говорю те