не бойся маша я дубровскый
задобрил виннипух пчелу
и та лишь нежно прикоснулась
к челу
отец беда опять монголы
посевы жгут и портят баб
сынок где юбка где кокошник
ну пап
я из судьбы тебя стираю
ты там простым карандашом
написан криво и к тому же
с ошибкой в слове навсегда
сын должен быть отца умнее
а дочь ну что ей пожелать
чтоб вышла замуж чуть удачней
чем мать
по двухэтажным кошкам просто
определить когда весна
они встречаются все чаще
и громче под окном орут
и с каждой выпитою рюмкой
чуть декольтее декольте
пять лет таблица пифагора
держала в ужасе егора
есть любовь до гроба
дружба до седин
умирать ты будешь
всё равно один
ты покрывалась как вуалью
пунцовым девичьим стыдом
когда я мчал тебя на тройке
в роддом
стать окончательно нудистом
мешают совесть и мораль
и наступивший так некстати
февраль
высунусь в окошко
крикну вашу мать
и обратно всунусь
карантиновать
когда илья увидел десять
во тьме стоящих человек
то он предупредил событья
и гордо сам себя избил
с весёлой песней братец кролик
идёт меж пашен и полей
вокруг себя распространяя
кролей
герасим гребёт сохраняя литсо
уводит лодчонку за бакен
а рядом сидит беспокоится со
бакен
а помните как в детстве мамы
когда уже почти мы спим
так нежно по носу нам пальцем
пим пим
ворвался в рая пущи аггел
стон крики слышатся из врат
но не убийства там творятся
изврат
я самый старый из живущих
немудрено что весь зачах
я помню даже лимпиаду
в сочах
глаза у всех кто это видел
повылезали из орбит
когда был мяч в кольцо сатурну
забит
я мусор вынести не в силах
он для меня невыносим
но вынести могу я двери
и если постараюсь мозг
несмотря на то что
поменяла пол
видно по оксане
что она козёл
я рыпка думает геннадий
в кровати лежа на боку
и открывает рот безмолвно
зрачками шевелит во тьме
когда нибудь ты отряхнёшься
и выпадет из сердца нож
и над сегодняшней печалью
поржош
гудафтэнун я к ай балиту
он ждать меня я валтэр скотт
я не один здесь мой корзинка
я с кот
мы сохранили бодрость духа
но адекват не сберегли
всем кто ненавидит
наш советский герб
молотом по тыкве
и по яйцам серп
я окулист заверил доктор
и стал здороваться с пальто
ты забей мне осень
журавлей косяк
я кота поглажу
и налью коньяк
в конце всемирного потопа
ной первым выпустил бобра
чтоб место тот нашел под город
куда животных поселить
вслед уходящему трамваю
глядела грустно голова
он в шесть серенады мне пел ты прикинь
а в десять ударил по пьяни
с тех пор с этим гадом мы больше не инь
яни