познал одну из скрытых граней
своей любимой и теперь
не подпускаю близко в страхе
порезать вены об неё
царица благодушным жестом
меня приблизила к себе
напомнив что с восходом солнца
я должен буду умереть
пока оксана остывала
к олегу стоя у плиты
олег в кустах за гаражами
куда быстрее остывал
вениамин в грудную клетку
неразделённую любовь
навеки заточил а ключик
надёжно в речке утопил
бреду по тёмному тоннелю
в надежде вновь увидеть свет
и вижу вдруг табличку выход
а нет
любвеобилие ирины
наружу вырвалось струёй
ударив яростно об стену
ильёй
на выдохе с тобой покончив
нажав на газ как на курок
лечу на красный пулей в сердце
дорог
лежишь на пляже как на блюде
я наблюдаю из за лип
я на твои тугие груди
залип
поговори со мной мне страшно
тут очень жутко и темно
и ктото мордой выбивает
окно
комне в постель приходят страхи
а иногда приходят сны
и изредка конец приходит
не член а тот что навсегда
вот этот ленин для гурманов
весь в плесени и трюфелях
а этот был замаринован
в душистых травах и вине
рассветным океаном улиц
плывёт величественный пётр
но чу встаёт на горизонте
огромным айсбергом киоск
один из нас мудак и я то
уж точно знаю кто мудак
пора бы сообщить вам это
но как
олег проснулся в странном месте
среди досок и темноты
за стенкой вяло копошились
кроты
ломая хрупкое предплечье
в тени ободранных берёз
я понял что в тебя влюбился
всерьёз
пельмени ел они ожили
и есть давай меня в ответ
кусают за язык смеются
сметану слизывают с губ
агент растительного царства
на подоконнике в горшке
он притворяется невинным
а сам шпионит за людьми
какой кошмар приедет папа
скорее прячте всю еду
креветки телефизор пиво
компьютер и автомобиль
максим сказал хочу и буду
и побежал играть в песок
а мама черными глазами
смотрела на его штаны
к земле летели астронавты
с секретом счастья и любви
но штурман чтото перепутав
разбил корабль об астеройд
переплетаются морщинки
ладошки правой зульфии
и все эксперты и гадалки
уверенно читают хуй
четыре золотые буквы
и два готических числа
вот всё что у меня осталось
от обедневшего отца
олег читает книгу буков
ему в ней на хватает слов
и он соединяет буквы
в многостраничные слова
они мне очень надоели
я стал придумывать за что
я невзначай на них обижусь
и им от дома откажу
исус лежит в купе на полке
и смотрит вверх в глаза петру
а у петра в глазах россия
исус смущон отводит взгляд
такие казусы не редкость
на перекрёстках бытия
и ты согласно закивала
блюя
две вишни подле фудзиямы
варились в собственном соку
такое вот япона мама
хокку
иисус пришествие второе
интриги войны ложь инцест
сын божий сплюнув молча лезет
на крест
вот ваши органы на снимке
аппендикс где то там промеж
нам не по силам дотянуться
хоть режь
крушыл последние надежды
локомотив последних чувств
и трупы бабочек летели
из уст