твои раскидистые ноги
как ветви древа Иггдрасиль
но заползти по ним повыше
нет сил
все прячут водку под одеждой
сухой закон на выпускном
и только я один весь в белом
сухом
старушка божий одуванчик
достала чорное ружьё
и говорит прошу снимайте
рыжьё
сначала женщины и дети
не напирай не напирай
куда ты прёшь кричал сурово
мазай
заря над миром воссияла
переливаясь и искрясь
однако никому особо
не всрясь
избушка на куриных ножках
бежит по лесу в тыл врага
на крыше возле пулемёта
яга
следы трассирующих взглядов
их перекрестный атробстрел
рисуют в центре мяса тела
пробел
наполовину излечили
вы успокоивши меня
я думал психотерапия
фигня
чо объясняю наносхему
ложы фигню на ту туфту
и нанизай вон ту на эту
ту в ту
плывет в туман многоэтажка
на парусах из простыней
в тот порт где ждет ее бродяга
где Дей
кричит толпа в минуте славы
трёхглавый жги горыныч бест
на всякий случай приготовив
асбест
внезапно мир перевернулся
не кверху дном а как то вбок
молитесь граждане направо
там бог
мне снятся женщины в одежде
а ведь могли бы без нее
но по утру я всёж меняю
белье
порой прибьётся единица
к каким нибудь шести нолям
а вместе эта кодла тянет
на лям
люблю но замуж не зовите
я убеждалась много раз
кастрюли дети и затоптан
пегас
в тот день когда ты мне приснился
я всё придумала сама
и записала получились
тома
моя прекрасная брунгильда
мы будем счастливы с тобой
прошу брунгильда будь моею
едой
побойся бога анатолий
вот нанесешь сейчас удар
а где то рядом овдовеет
комар
ну что девчата за работу
и пряча термос с колбасой
стряхнула крошки и пошла за
косой
под песню плот кружим обнявшись
и шепчут мне её глаза
что мягкий знак забыл поставить
лоза
ноябырь месяц очень скучный
и потому навеселе
не каждый пятый а второй на
селе
вы оскорбляете изменой
на жалость давите нытьём
и добиваете контрольным
враньём
вдали остался милый берег
и непогашенный кредит
и крузенштерн седьмые сутки
гудит
покой небес нам только снится
своим спокойствием маня
а под небесной колесницей
возня
как быть господь на ближних руку
поднять нельзя но тут враги
рукой не бей но можешь врезать
с ноги
на чорной речке в чорном фраке
стрелялся чорный человек
а мог прожить как белый фраер
свой век
вот раньше жизнь была прекрасной
но придавил нас жизни груз
и даже снег тогда был лучше
на вкус
и чтото пенится бурливо
и ктото вышел из воды
их тридцать три и все златые
бобры
слепой шарманщик крутит ручку
престранный извлекая марш
где звуками хрустящий ужас
и фарш
люсьен позвольте вас понюхать
теперь я ваш покорный раб
и люсю молнией пробило
на храп