свои нелепые метанья
назвал он словом суета
но мы то чувствуем что буква
не та
за то что правила нарушил
конечно деньги отберут
зато при мне права остались
на труд
по распорядку дня сованье
назначено на ноль часов
и этим очень недовольна
часть сов
сплин остаётся на зимовку
кино грустит о тёплых днях
и лишь пикник немного просит
огня
к зиме все переобувают
машины в городе у нас
а трамп уже переобулся
семь раз
слова нетленны на заборе
слова достойные вождя
не яйца красят человека
дождя
ко мне пристала воспиталка
что кашу надо доедать
и продолжает нагло надо
едать
увлёкшись ветреной особой
олег стремительно нищал
день ото дня на ветер деньги
ища
наш капитан кричал сквозь бурю
до дна остались пара миль
там жопа полная ребята
но штиль
я обходил закон ньютона
я киловатт делил на час
и это всё на адвоката
учас
в прорехи туч в осеннем небе
гляжу в преддверии зимы
и звёзды как следы прививок
от тьмы
петрович с помощью лопаты
тупой косы серпа и вил
любовь к отеческим пенатам
привил
я думаю что на обломках
не все напишут имена
и главный фактор тут конечно
длина
я помню без седин физичку
химичку без морщин у глаз
да и физрук не заикался
до нас
когда желание остаться
равно желанию уйти
я продолжаю оставаться
в пути
тошнит от жадных глупых женщин
без беспокойства о душе
вот я мечтаю о высоком
в порше
вот это бля от дирижабля
вот это от ансамбля бля
а это бля у нас от курса
рубля
бесцельно по тайге слоняюсь
лишь бы идти куда нибудь
у самурая нету цели
есть путь
ать два солдатик оловянный
пытается маршировать
но у него выходит только
ать ать
в бэдээсэм костюме мюллер
твердит весь вечер об одном
а вас я попрошу остаться
рабом
бывает пишут в стол поэты
а у меня другой изъян
мне лень и я пишу про это
в диван
оставьте всяк сюда входящий
надежду веру смех печаль
свободу совесть и немного
на чай
борису львовичу не дали
добро на выезд из страны
поплачь сказали у кремлёвской
стены
за ползимы своей избушки
не перешагивал порог
всему виною синий синий
порок
быть слабой женщиной несложно
справляйся с ворохом задач
как только все их разрулила
заплачь
потухший взор седая шкура
и раздражительный оскал
всё говорило что акела
попал
скромнее всех на свете сердце
оно не рвётся прочь из рук
наружу просится тихонько
тук тук
убийцы собственного счастья
улыбку нацепив на лик
весь век живут уничтоженьем
улик
спросил с какого терминала
я в шесть ноль ноль на марс лечу
а мне за справкой обращайтесь
к врачу
с любыми ми не расставайтесь
хоть злы ми хоть фальшивы ми
кричал учитель по вокалу
в перми