я на карантине
вот что осознал
ни к чему тарелка
вилка нож бокал
в гиннессову книжку
игорь занесён
так как не умеет
абсолютно всё н
поделив на месяц
плавленный сырок
на зиму купила
тёплый свитерок
солнышко проснулось
сделало пчи хи
взбрызнув всё цветами
мать и мачехи
наколи мне кольщик
десять лен на член
чтоб вертеть на члене
сразу десять лен
улететь с земли бы
переждать грозу
хоть бы на юпитер
хоть на кин дза дзу
воздух стал прозрачен
холоден и чист
и легла седая
изморозь на лист
там такие звёзды
там такая тишь
жаль на лисапеде
ты не долетишь
обожаю праздник
в хмурых городах
а в весёлых бесит
радость на мордах
слушай ведь аккордов
может быть не три
шепчет композитор
у меня внутри
йога пранаяма
музыка сандал
прямо таки тянет
закатить скандал
вот дождусь я только
длинных выходных
сяду в скорый поезд
и тыдых тыдых
ласковым объятьем
глеба встретил юг
солнечным ударом
и потерей брюк
у берёзы гнутся
веточки под тлёй
да ещё есенин
со своей петлёй
если бабе мало
миллиона роз
значит это чудо
просто зажралось
съем борща кастрюлю
покорясь судьбе
это просто приступ
жалости к себе
нанеси улыбку
на своё лицо
чтоб не видно было
подлость и гнильцо
выйдешь в ленту с чашей
пыла гневного
все такие няши
плюнуть не в кого
лишь затопишь баньку
да наладишь пар
лезут бабы дуры
думают пожар
был иван царевич
копией отца
мог убить медведя
красотой лица
ну не все ж банкиры
утешал отец
можешь стать поэтом
на худой конец
глянул из окошка
всё бело вокруг
но не едут лыжи
потому что пух
кто сердец не дарит
и не дарит роз
жмякай колокольчик
или ставь лайкос
всё цветёт весною
от девчат до пней
чтоб немного скрасить
серость наших дней
я тебе решила
кошку не верну
вдруг её ты бросишь
как меня одну
жизнь грозит журналом
и указкою
а была недавно
летней сказкою
организмам мудрым
в спячку впасть пора
намекают утры
дни и вечера
сыр на бутерброде
плохо плавится
я нажму на кнопку
мне не нравится
потускнели краски
я теперь одна
не с кем щурить глазки
сквозь бокал вина
глеб мечтал поэтом
жить в лесной глуши
чтобы вёрст на триста
ни одной души