я с ириной львовной
пью на брудершафт
быстро хорошеет
декольте ландшафт
из ночного мрака
тянется рука
тернии минуя
к звёздам коньяка
рядом мы но встреча
ждет нас никогда
ты мой милый вторник
я твоя среда
хлынул чай горячий
вдруг на толика
чтото захворала
рук моторика
чорные глазницы
полные тоски
зыркают из гроба
там где нет доски
к вечеру семейство
погрузилось в транс
скоро должен папа
принести аванс
не хватает нервов
довязать жилет
мало намотала
за пятнадцать лет
только рюмка водки
на столе у нас
ты куда бутылку
спрятал негодяй
хочется со щами
сала от души
ты меня сушами
саша не суши
сильно в этой жизни
сбит ориентир
всем исповедальни
заменил трактир
если нет пегаса
мало мальского
то сойдёт и лошадь
пыржевальского
сумерки сгустились
и взошла луна
напишу на кухне
хроники жруна
у меня ни пульса
ни давления
всё равно даёшь мне
наставления
две недели пьянки
это хорошо
плохо что до моря
так и не дошёл
реже стали косы
но пышней усы
вот метаморфозы
девичьей красы
если утром жахнуть
водки двести грамм
жизнь вполне терпима
даже по утрам
еду я с работы
как уставший лось
стать миллионершей
вновь не удалось
каждый кот приличный
со младых усов
как огня боится
фею бубенцов
отражаюсь в чае
глыбою лица
мишки на конфетах
усмехаются
распрощавшись с солнцем
и тепла не ждя
подставляйте лица
лучикам дождя
от любви нехватки
и избытка ляшк
я теперь навеки
аффтор депрессяшк
наколи мне кольщик
что не знаю сам
только очень срочно
к четырём часам
сквозь пургу и вьюгу
сквозь жару и зной
я несла вам игорь
секс свой неземной
вдоль по склону фудзи
вверх ползет моллюск
но милей твои мне
фудзиямы люськ
живопись и водка
лечат пессимизм
замути в стакане
импрессионизм
говорят что в мае
всё когда цвело
даже без носочков
было всем тепло
не ходите дети
по ночам в вэ ка
вас задушит лайков
чорная рука
вот хвалю нудистов
прямо молодцы
что в жару не прячут
торсы и концы
поскорей бы ёлка
снег и новый год
запах мандаринов
а не это вот
помню было больно
искрища из глаз
грабли прилетели
в загсе первый раз