малого калибра
этот пистолет
видно тридцать восемь
не наступит лет
люди покидают
город на неве
ктото на колёсах
ктото на траве
даже если ел ты
фруктов ассорти
утром всё едино
рожа не ахти
я тебе простила
то что ты не с той
что ж ты на пороге
уходи не стой
злобный лысый карлик
как тройное чмо
смотрит не мигая
прямо из трюмо
силён у пятницы однако
пищеварительный фермент
сказал последний робинзона
фрагмент
сырой озябший буратино
вцепился в папину ладонь
давай мы лучше нарисуем
огонь
после турпохода
утром вне игры
за ночь все суставы
выгрызли бобры
как здорово быть полупьяным
проблемы вроде позади
и гамма сложных предвкушений
в груди
товарищ мне ногу зажало дверьми
сказал кочегар кочегару
на физику я не успею к семи
нару
титаны мысли пишут книги
малюют гении холсты
и чёрт бы с ним обидно если
не ты
что такое завтра
завтра это день
не наставший так как
просыпаться лень
видимо вмешался
аццкий сатана
почему ж иначе
лайков нету на
тишина накрыла
ватным пологом
бор умолк нагретый
стоматолога
под луной мерцает
девичья спина
и несмело руки
тянутся со дна
в подворотне лучше
не беречь рубли
всё равно потратишь
их на костыли
вдруг пришла поэту
в голову строка
меткая как шарик
из дробовика
вымокла замёрзла
ладно не реви
трением добудем
мы огонь любви
вы заблуждаетесь милейший
безосновательно пошля
я рождена не от порока
а для
я декламировал вам блока
в душе надеясь на роман
взглянул на вас и понял глухо
нема
осень золотая
трепетно свежа
тянет ароматом
раннего бомжа
ночь роняет в воду
первую звезду
хутор тонет в неге
а кузнец в пруду
всё бумага стерпит
но не всякая
выдержит стихи что
я калякаю
не окончишь школу
выбор не ахти
подметать пойдёшь ты
или же мести
поросло травою
место наших встреч
просто ты нечасто
в мат вплетаешь речь
голодный шрёдингер на кухне
у холодильника стоит
открыть боится вдруг там пусто
а не откроешь пропадёт
подвела немного
губы и глаза
и уже нет смысла
жать на тормоза
всю жизнь пишу мелькают даты
когда же стану я издатым
господь корпеет над дизайном
боясь не выйдет ли пестро
и тут на ухо ктото шепчет
ребро
лобачевский вора
взял с поличным и
как шарахнул дробью
десятичною