У Вас же гиппопотомонстро-
сескиппедалофобия!!
в глубине во тьме печальной
склад свечей найдёшь ректальных
сидеть по ночам в интернетах болтать
нередко так делают совы
и вас собеседников целая рать
кто вы
Сбегает шумно птичья стая
Прочь от зимы на тёплый берег,
Свой на карнизе след оставив
И горсть вишнёвых карамелек.
сатиры куражатся пьяные вдрызг
лесные игривые нимфы
смеясь обдают их фонтанами брызг
лимфы
пшеничным узором лежит на груди
тесьмой перевязанный колос
в нём первый из будущих многих седит
волос
пока олег лизал сосульку
аркадий лизу засосал
Бензином сбрызну альма-матер
и до искры вгрызусь в гранит.
я розовый шип ковыряю ногтём
мех лисий накинут на плечи
а принц повзрослевший уходит путём
млечным
пять волосин в носу у деда
а я четвёртую сорву
иван андреич демиургант
мир создавал через фейсбук
учение свет неучение муть
устала от схем и методик
а мне то и нужно всего лишь вздремнуть
годик
в ночи покрываются лужи опять
морозной затейливой вязью
чтоб солнечным утром обычною стать
грязью
стилист и грызун что не против поспать
и заяц сдуревший от марта
мне чай подливают и учат играть
в карты
вы проницательны изрядно
я проницаема весьма
Чай по утрам люблю зелёный,
Он лучше, чай, чем чёрный чай.
пусть осень меняет всё в нашем краю
дни пасмурны листья рыжеют
ты нежно как прежде сжимаешь мою
шею
мужык принёс домой хедкраба
а ты терпи, товарищ баба
Вы не водитель ли трамвая?
У вас одна из рельс кривая.
Вы виртуоз меча и хокку,
А я люблю хоккей с мячом.
примчался разбудил женился
и счастлив в браке много лет
а если изредка несчастен
пускает в ход веретено
уставшие ангелы ищут приют
в небесном своём биотопе
соседи их снизу житья не дают
топят
и ум вроде твёрд был и память светла
но я вспоминая напрягся
какая дорожка меня привела
к загсу
две полных бутылки пельменей куплю
и выжру на лавочке в сквере
а всё потому что надеюсь люблю
верю
вдруг из маминой из спальни
сибиряк крадётся сальный
пиджачок-то с лацканом
а глаза-то блядские
веснушки кудрявая рыжая прядь
и капельки крови на кедах
не стоило может лопатой карать
деда
я в алую нежно целую губу
и руку кладу на колени
и сладко зевает в хрустальном гробу
ленин
пусть мы неправильно толкуем
зато мы правильно толчём
и непослушный тёмный локон
покорный обрамляет пах