нам дали куртки в лазарете
а на подкладках мы прочли
написанные мелким шрифтом
людей каких то имена
семёну в рот звезда упала
днём незаметно но когда
он разговаривает ночью
то ослепляет всех вокруг
сутра в заполненной маршрутке
улыбку глеб не смог сдержать
и обранил её на ногу
пустому мрачному петру
когда смотрю на человека
то знаю где и как умрёт
поэтому зашиты губы
и забинтованы глаза
день пятый коля изменился
почти не дышит но шипит
покрылся слизью я пока что
боюсь снимать свой гермошлем
ирина по тиви находит
несуществующий канал
экран показывают чёрный
и тишину передают
оксану посадили в парке
на видном месте чтоб она
вдыхала выдохи прохожих
и выдыхала кислород
на что то липкое я села
и от бессилия жужжу
а рядом тьма других прилипших
и некому меня спасти
когда читаю письма глеба
шопен играет в голове
а в письмах николая слышу
тревожный саундтрек из мглы
я пивом запиваю чипсы
а может быть наоборот
я заедаю ими пиво
а может быть наоборот
замерзло небо самолеты
в замерзшем небе не летят
а лишь скользят по синей глади
ее коньками бороздя
сейчас я выпью море залпом
сказал и выдохнул олег
затем нырнул и море резко
вдруг поползло от наших ног
глеб заразился чем то странным
он только смотрит и молчит
и те места куда он смотрит
чернея расползаются
глухая бабушка на кухне
бросает сахар в теплый чай
и ложечкой его мешает
в такт выстрелам из гаража
малыш к котёнку подползает
и глядя в мутные глаза
ручонкой лупит по мордашке
и батарейку в рот суёт
мне денег в гроб не положили
поэтому стою смотрю
на берег тот и неудобно
мне перед переправщиком
евгeний долго не рождался
настолько долго что когда
родился то пошел не в садик
а сразу в университет
заходят слухи и садятся
со мною вместе кофе пить
неважные болтают шутят
а важные сидят молчат
фатальной дозой эгоизма
я был внезапно поражён
теперь подумаю о ком то
и сразу пена изо рта
олега поглотило море
смотри как тянутся к воде
следы глубокие от пальцев
на волны сытые смотри
с недавних пор от звуков грома
бледнеет мама а потом
бежит к комоду где в коробке
лежат с деньгами паспорта
считать я шпалы начинаю
когда мне грустно потому
и нахожусь довольно часто
в мне незнакомых городах
посеял зло сегодня утром
и с нетерпением смотрю
как быстро прогрызают землю
тугие чёрные ростки
глеб пишет глебонепригодна
и ставит крест очередной
на лбу очередной оксаны
под номером четырнадцать
на месте где зарыт аркадий
большое дерево растет
и тянутся зловеще ветки
к домам семёна и петра
у глеба растянулось сердце
из за большой любви к аннет
теперь он чтоб занять пространство
всех женщин вынужден любить
я не дышал почти два года
и думал что уже забыл
как это делать но внезапно
ты попрощалась и ушла
в окопе прячется мальчишка
ему на самом деле семь
и никаких не двадцать восемь
как в паспорте написано
семён вернулся из зимбабве
неразговорчив и пуглив
под дождь бежит как сумасшедший
и прячет по карманам хлеб
вы так старательно смеялись
что вены лопались на лбу
и силикон фонтаном брызгал
из новых губ на мой пиджак