Показаны записи 1 - 30 из 590
олег решил пойти за хлебом проверил пропуск в магазин талон на выход из подъезда и разрешение ходить
во время секса дверь открылась свекровь внесла грибной пирог и посмотрела на невестку с презрением и торжеством
олег хотел прогнать оксану но дом записан на неё хотел уйти но обнаружил что он оформлен крепостным
зачем вам фёдор табуретка возьмите лучше венский стул и хоть в последние минуты не экономьте на себе
сатрапы взвизгивает павел и в тот же миг в открытый рот жена вливает стопку водки а мать втыкает блин с икрой
пальто твоё бомжихе отдал и тихо радуюсь когда мелькнёт у мусорного бака на твой похожий силуэт
олег грибами подавился а еслиб тщательно жевал то умер бы в шестнадцать сорок а не в двенадцать пятьдесят
о смерти глеба я не знала и он в мечтах моих три дня был жив всё понял бросил таньку и прилетел ко мне в норильск
в роскошной шубе из олега четыре дырки от ножа замаскированы умело под петельки и под карман
теперь никто не держит землю ни черепахи ни слоны остался путин но и путин немного начал уставать
нашла я камушек у моря и вижу ленин в янтаре застыл и в цепких лапках держит забытый всеми коммунизм
седые няни в ясли гонят младенцев тучные стада трясутса розовые жопы слюнявые лепечут рты
гроза висит в оконной раме пока не слышен грома звук субтитры молний промелькнули на незнакомом языке
переместилась силой мысли туда где счастлива была а там меня уже десятки из разных временных слоёв
купил детишкам педофила веду кастрировать а он так беззаботно скачет рядом глядит доверчиво в глаза
олег ползёт по тротуару а мимо движутся дома и дом его навстречу мимо прополз олега не узнав
портной с меня снимает мерку и пишет эр равно ноль семь и вычисляет площадь сферы считая в столбик на листке
вблизи заброшенной деревни вокруг заглохшего авто в ночи танцует анатолий с метелью свой последний вальс
часы уже пробили полночь и за воротами дворца мохнатый оборотень воет в одном хрустальном башмачке
оксане с пола пятна крови немного жалко оттирать она давно в такой оттенок хотела выкрасить полы
я на ветру совсем продрогла но ты не обнял не согрел а только глубже сунул руки в карманы тёплого пальто
когда пришла гипертермия всем жидким наступил конец руфь испарилась глеб свернулся марина превратилась в соль
когда погас филипп киркоров я жил за много тысяч вёрст и свет его ещё лет десять летел до нашего села
в лаборатории закрытой мы создаём суперговно но часть его секретных формул уже пронюхали враги
летит последний лист лавровый в печальный мой ноябрьский борщ и снег сметаны укрывает багрянец мёртвых овощей
а где то там в раю далёком покойный леонид ильич целует ангелов и звёзды с небес летят ему на грудь
опять наверно почтальоны читали вслух твоё письмо размытые слезами строчки я не сумела разобрать