большую ромовую бабу
приводит ромовый мужик
в свой мир охотно всех пускает
девица бледная за сто
пятнадцать евро или можно
в рублях по курсу тридцать шесть
лоза не может встать с кровати
а может только поползти
вдоль по кровати коридору
до плоской кухонной плиты
валюта твёрже не бывает
сказал олег и взял кирпич
ты можешь вечно быть хорошим
и эту вечность продремать
пусть хрен всегда стоит и перец
у вашей миски холодца
петра назначили наташкой
придется нюни подобрать
начать готовить как мужчина
предвидеть жизнь быть молча прав
я улетел и стал небесным
а там такие брат дела
иные радости другие
тела
убийце выдали зарплату
осиротевшими детьми
он положил их в холодильник
и тихо понемногу ест
утрата тех кого мы ели
горчайшая из всех утрат
тут впору и с собой покончить
пока от голода не сдох
бывало ширвиндт вечерами
нальёт себе бокал вина
держа тихонько вспоминает
вина
пихать в себя жратву спиртное
музоны новости людей
в людей свой ум свой член а мог бы
скользить как ветер меж ресниц
я в детстве был кудряв как ленин
но стал с годами как хрущёв
для каждой крупной поэтессы
поэт лишь мелкий богомол
я тоже человеколюбец
и именно поэтому
я всех людей передушил бы
чтобы не мучились козлы
уже ты небо задолбало
полгода осенью дышать
когда находишься в цейтноте
сложнее в ноты попадать
я берегу свою фигуру
и то нельзя и то нельзя
чуть съешь не то и не видать мне
ферзя
тот очень многое теряет
кто видит женщину насквозь
меня всегда на повороте
ждала улыбка на задроте
коль очень хочется но толи
их оттеснили от меня
стоял с утра на остановке
и мёрз ногами и ушьми
вдруг что то тёплое как мама
ползёт по шее вниз к трусам
я посылаю импульс секса
за столик где сидит она
но он не может к ней пробиться
сквозь сигаретный этот дым
который год спросила зоя
четыре тысячи шестой
ответил штатный репродуктор
из темпорального бюро
неважно что уже не склеить
моей разорванной души
я не виню тебя ты только
дыши
туда уходит наше детство
и там играет в темноте
остановившись на распутье
зашёл на сервис гугыл чойс
тот всё учёл и предложил мне
на выбор быть или не быть
на глаз прикинув перспективу
люблю пройтись среди аллей
и посадить берёзок пару
на клей
в музее онанизма тихо
как будто ангел пролетел
и пыль лежит на экспонатах
руками трогать их нельзя
олег болеет оптимизмом
и всë нахальней и подлей
суëт пустой стакан и шепчет
подлей