коала в зарослях бамбука
с ортодоксальным барбекю
мне всё же иногда мешает
вторая мёртвая рука
она висит не рядом с первой
а чуть пониже со спины
ты наступил на таракана
а на другом конце земли
на всех банкнотах пропадают
нули
когда сергей играет мною
невольно думаю о том
что надо б разрешать мальчишкам
немного с куклами играть
евгений скальпелем вскрывая
грудную клетку достаёт
о боже золотое сердце
а это женя для тебя
олег играл подростка витю
и тут к нему подходит сын
и говорит ему серьёзно
подростков витей не зовут
когда от нас уедет зоя
мы сразу быстро ляжем спать
чтобы проснувшись и не вспомнить
тот круглосуточный кошмар
бухгалтером в авторитете
я тоже сделаться хочу
чтоб только скажешь я считаю
и сразу дрожь и лязг зубов
я два часа качала булки
хотя качели и скрипят
жена в дверях олега встретив
в манто и новеньких серьгах
присядь сказала нету правды
в рогах
иду по улице свердловска
в обтягивающем трико
но замечаю вдруг затяжку
и настроения как нет
пропил аркадий стыд и совесть
осталось только мастерство
вход в думу в шапке разрешен лишь
с огнетушителем своим
бобры к нам изредка приходят
печально смотрят на забор
и пьют не чокаясь и молча
за бор
в плаще уже замёрзнуть можно
маньяк решил надеть носки
кто там в малиновом берете
зачем надел его дантес
меня он просто отвлекает
чтоб застрелить почти в упор
мы шли в буран ты сокрушался
что тропы все заметены
а я лишь слышала как тают
снежинки на моём лице
в трёх соснах заблудила ольга
пропав на весь грибной сезон
ваш друг под номером семнадцать
не любит друга номер пять
а друг стодесять превратился
теперь во злейшего врага
у нас весной в лесах урала
цветёт осина пихта ель
и зайцы с лисами линяют
отсель
вот почему есть утконосы
а нету лошадеголов
собакоухов кошкоротов
хомякопопов наконец
как жаль сказал печальный вронский
что аня не была червяк
две половинки были б живы
и я имел бы секс втроем
любовь пытает зинаиду
ломает руки жмёт на грудь
а зинаида только плачет
но пацанов не выдаёт
зачем влечёшь меня евгений
в святую церкву под венец
целуешь перед образами
спросил евгения олег
душа похожа на собачку
повсюду бегает шумит
бывает что и покусает
а караван себе идёт
лежат поэты на асфальте
под ним щебенка и песок
осталось только им дождаться
каток
на всех московских отпечаток
след сапога промеж лопат
а между ягод след ботинка
а меж рогов рассудка след
весною видно всё навылет
ничто не заслоняет взор
и хочется тогда вот также
прозрачно жить и умереть
разочарованный создатель
для рыбок строит города
планете дав другое имя
вода
у нас морозы крепче водки
а кони все слабее баб