геннадий не любил жениться
и мышьяком травил невест
те в муках корчились и дохли
под мендельсона гадкий марш
за свой пикет в ряду колбасном
огрёб по рылу колбасой
я как противник глютаматов
и сой
а тех кто вечно несогласен
что с милым рай и в шалаше
ссылаем в шушенское топим
в шуше
из магазина шпингалетов
украли ночью весь товар
и то сортир внутри закроют
то бар
жрать перед зеркалом оксана
не стоит не гневи отца
ну в крайнем случае тихонько
с торца
вернул кольцо муж из ломбарда
но только на восьмое марта
в грузию меня ты
осень отпусти
там люлякебабье
лето провести
даже небо душит
как на шее жгут
ежели не любят
ежели не ждут
игорь бессимптомно
полюбил илью
после слов ильюши
щас тебе налью
я опоздав пришла к десерту
и выпив парочку штрафных
присела сразу после тоста
румяной вишенкой на торт
пронзительные крики уток
рыданья давка дикий транс
у туалетного утёнка
сеанс
ноябрь костлявой веткой клёна
уже стучит в моё окно
а на часах седая осень
и без пяти минут зима
не выпускай меня из дома
оксана я к соблазнам слаб
тебя не вижу сразу тянет
на баб
весной у всех полны надеждой
теплом и радостью штаны
служу советскому союзу
наглядной демонстрацией
от жары стекаю
в сланцы словно воск
добежать успеть бы
за пивком в киоск
олег на площади вероны
в тазу готовил макароны
осама тысячами гурий
в раю арабском окружён
обама смотрит в белом доме
на секретарши жирный зад
приподнимает юбку ветер
прекрасной мерилин монро
вдруг ей на голову надели
ведро
ржавеют трактора на пашне
а вы разводите здесь шашни
вегетарианец
ест в лесу обед
бережет животных
мухоморы нет
смотреть спокойной ночи с папой
непрекращающийся стёб
я до сих пор жалею хрюшей
и стёп
а звать тебя я буду шерлок
мы будем жить на бейкер-стрит
и никаких мне миссис хадсон
и всяких прочих докторов
лев николаевич в массаже
был дока и большой гурман
на рельсах рельсах шпалы шпалы
из анн
по выходным пишу нетленку
ну а по будням охуенку
мне с башни видно пол парижа
и галерею лафайет
а если я спущусь пониже
то нет
завтра отплываем
торопитесь ной
пару подарю вам
парапараной
в вагон уверенно заходит
вооружонный человек
и остановку об являет
на незнакомом языке
а у меня ведь тоже плечи
и тоже серые глаза
но николай все время пишет
свои стихи о зульфие
да было время непростое
в очередях стояли стоя