когда закончились пельмени
аркадий перешол на хлеб
зухра на пряники и водку
олег на красный светофор
ложится игла на усталый винил
забыв о пустом ширпотребе
и звук растворяется каплей чернил
в небе
молитва старца николая
до безобразия проста
глаза закрыл лежышь считая
до ста
так вот любезный анатолий
пока ты тут смакуешь торт
враги неспешно входят в гавань
и порт
ночами грустный чебурашка
один по кладбищу бродил
пока его не встретил некро
кодил
сидели геи в автозаке
куда омон их запирал
и пели песню вольдемарский
централ
Исус по глади вод гуляя,
Был сбит Бегущей по волнам.
на книжной полке у олега
порядок строгий в два ряда
стоят по алфавиту книги
проклеиные меж собой
с разбитой тобою лежу головой
ты рядом и тоже с разбитой
я счастлив безмерно теперь мы с тобой
квиты
забытый дома спрей от мошек
заметно изменил судьбу
мне и не найденному мною
грибу
с каждой рюмкой меньше
праведных путей
я всё бельмондее
ты всё декольтей
красишься красиво
блестки пудра тушь
ну а в остальном ты
никудышный муж
я бьорн заводчик канареек
я въехал выше этажом
а вы я андерс беринг брейвик
с ружом
твоя любовь мне воздаянье
она как высшая из мер
и лучше б я перед свиданьем
умер
глеб агент соцстраха
с ночи до утра
на заборах в надпись
добавляет стра
што не ждали черти
дуру старую
под окном в час ночи
да с гитарою
олег взволнованной рукою
берет себя за мягкий член
и член становится упругим
рука надежней и нежней
оксана спутав рестораны
и сбив официанта с ног
поймала чей то похоронный
венок
водкою холодной
полнится графин
жарится картошка
прёт серотонин
нашел вторую половину
теперь бы первую найти
сказать люблю бывает сложно
сказать прости еще трудней
остановись не нужно делать
минет вобще сказать нельзя
погода шепчет николаю
одежда шепчет а еда
лежит вальяжно на тарелке
и вполный голос говорит
куда ни плюнешь злые рожи
подумал с горечью верблюд
и мертвецы глаза пустые
наполнят ржавою водой
и птицы с серым опереньем
заплачут в голос в небесах
за то что руки есть и ноги
благодарю тебя господь
за грудь же пятого размера
прощаю прикус и айкью
ты вали любимый
на свои юга
йодом и солями
укрепи рога
меня терзает каждый вечер
одна навязчивая мысль
ну лягу спать я ровно в десять
а смысл
сжигаем книжки трудовые
уходим в тень на всё плюём
поскольку пенсия не светит
живьём
свою таблицу менделеев
увидел в очень страшном сне
она висела в пыльном классе
над полкой с чучелом ежа
мне клёна жёлтые ладошки
так машут весело привет
им помашу своей синюшной
в ответ