у нас сегодня как бы осень
я как бы дождь стучусь в окно
ты как бы клён тотчас краснеешь
и облетаешь догола
олег погладил тане спину
на ощупь ожидая ткань
а там чешуйчатые крылья
из алюминевой фольги
нет ты не спишь ты просто мёртвый
никто не смог бы так уснуть
в грязи под снегом и под грохот
китайских боевых петард
война а мама заболела
и не пускает на войну
играют во дворе ребята
а я смотрю на них в окно
черно окно в соседнем доме
но знаю чувствую он ждёт
и раздвигаю занавески
и раздеваюсь не спеша
мы падаем со свистом в пропасть
гордыни блуда и греха
и светлый образ иисуса
сместился в инфракрасный спектр
я умер так и не отметив
ни разу в жизни новый год
и сорок чёрных дед морозов
несли по очереди гроб
за жизнь геннадия боролись
двенадцать опытных врачей
и вдруг один схватил и скрылса
победно выкрикнув моя
ты говоришь что сердце бьётся
кардиограмму мне суёшь
но вот глаза твои закрыты
и руки холодны как лёд
олега растерзали свиньи
он ничего не совершил
такая просто у олега
биологическая роль
ты прикрываешься газетой
от снега ветра и дождя
от обезумевших прохожих
от глаз восторженных моих
я исчерпал лимит оргазмов
сказал работник жэкэха
усталый молодой мужчина
он снится ольге до сих пор
олег решил убить оксану
в двенадцать сорок в гараже
но тут звонок пришли ребята
оксана остаётся жить
лев радуется и смеетса
не зная что он обречон
что на него рамон меркадер
смертельный точит ледоруб
на празднике цветенья репы
сплетались юные тела
им новый год по барабану
неактуален первомай
мир заводная безделушка
мной смастерённая затем
чтоб позабавить ей когото
вот только я забыл кого
моряк ты слишком долго плавал
поэтому теперь тебя
в любом порту и в каждой бухте
ждёт разочарование
за лето девочки набухли
а мы не выросли почти
и лёгкая полуусмешка
у них застыла на губах
не выдержал прямого взгляда
поэтому и задушил
и до последнего момента
она смотрела мне в глаза
шнуры кричит седой электрик
и просыпается в поту
нашаривая под подушкой
коаксиального моток
у старости приятный запах
ментоловый прохладный вкус
она на ощупь словно бархат
тяжёлой шторы на ветру
когда стою у книжных полок
то вижу сотни тысяч рук
они хотят в меня вцепиться
и утащить в свои миры
а на салазках саша пушкин
ему и больно и смешно
и пальчик как россия синий
и няня с кружкой у окна
как смена руфь спросила сонно
да как всегда ответил глеб
поспешно спрятал что то в ванной
и вытер пятна на пальто
когда над чорною землёю
замрёт последний звук трубы
седой маэстро тихо скажет
ну что ж начнём ещё разок
на именины смерти дарят
огромный чёрный каравай
и те кого она полюбит
в нем остаются навсегда
ну что вы я не кардиолог
да нет же и не терапевт
и руку положил на грудь вам
не чтобы пульс определить
нет я совсем уже не молод
мне целых восемнадцать лет
я первую любовь изведал
и первой смерти горький вкус
упал малыш на дно колодца
и не погиб как ты и я
а стал карабкаться наружу
ломая пальцы о бетон
сперва тяжёлый анатолий
потом опасный николай
и вот несовместимый с жизнью
олег случился у зухры