все всё маресьеву пришили
не могут только точку джи
наверное её стащили
ежи
лучи добра я испускаю
в количестве примерно двух
в кого попало вопль испустит
и дух
вот завтрак на траве пионы
а вот прабабака шагане
ко мне во сне пришли есенин
с мане
стоит оксана и краснеет
услышав васины слова
я видел как ты занималась
дом два
прости меня я мерзкий грешник
и жызынь прожыта зазря
горыныч выл увидев бога
тыря
олега вывернул наружу
ужасный рвотный порошок
труп опознали лишь по цвету
кишок
не прогоркает не черствеет
с годами годный порошок
а лишь становится плотнее
мешок
коль по обряду окунаться
мне будет надобно в купель
то я крещусь когда настанет
апрель
oxana's leaving alexander
can't see your back he says get back
and throws her bag into the window
get bag
не знаю как тут с полтергейстом
а с чупакаброй все ништяк
меня уже пять раз сосали
вот так
кусты теперь совсем не флора
кусты теперь уже приют
там гении пройдя сквозь лету
живут
как раз анафему пропели
хватайте вилы господа
и на качели карусели
айда
вы червь сомненья вы крамольник
вы черствый хлебец бытия
вы гнев да кстати как вас звать то
илья
пошто мне эта ваша гидра
глядите как её семь глав
от туловища отделю я
стремглав
ах пришвин пришвин милый пришвин
увы вы далеко не пруст
вы не писатель даже близко
вы куст
плывет в туман многоэтажка
на парусах из простыней
в тот порт где ждет ее бродяга
где Дей
а вот скелет морского змея
откуда у него рога
одна из милых шуток дея
ага
велел мне дайвер опасаться
среди медуз и прочих гидр
недолговечных но смертельных
клепсидр
танец о том как пётр игнатьич
тужур жаме самбади нью
исполнен майей был плисецкой
нот ню
на этой посудине я проскочу
и скалы и тайные мели
эй там за штурвалом вы что ли очу
мели?
я был с недельного аврала
а ты свежа и молода
вполне логично мне сказала
не да
король наш долгих лет владыке
своим вниманием почтя
хочь мя наследником одарит
хочь тя
мне снятся женщины в одежде
а ведь могли бы без нее
но по утру я всёж меняю
белье
у папуасов нынче праздник
и сняв горячего с огня
аборигены долго ели
меня
на небе солнышко сияет
под небом ручеёк журчит
а из кустов писатель пришвин
торчит
сидит суворов словно брежнев
подали пятую звезду
а всё равно не хочет кушать
пиздюк
большой ротвейлер тихо спящий
а может дохлый здесь лежал
я пнул его и оказалось
он спал
на чорной речке в чорном доме
жыл чорный чорный человек
а у оксаны груди белы
как снег
у лукоморья дуб зеленый
вокруг летает самолет
срывает желуди как боров
и жрет
спросонья норрис очень страшен
каким то образом один
спросонья взял он в сорок пятом
берлин