вениамин отстал от жизни
казалось бы и что с того
но он не как от электрички
а как говно от сапога
а если ты как дядя фёдор
из дома будешь убегать
окажешься в суровом море
на утлой лодочке один
шеф секретарше что за встреча
через минуту у меня
та указала вверх глазами
и передёрнула затвор
меня глотает электричка
жует вагонами метро
и вот я полупереварен
и срыгнут за рабочий стол
бывает я раздвину ноги
и тихонько зову олег
врывается он запыхавшись
а я уж ноги сдвинула
а после за окном бежали
урала темные леса
в купе нас было только двое
тем неожиданней минет
швейцарским ножичком на крышке
стола для домино в дворе
я вырежу глафира сука
а сам додумаю люблю
для профилактики застоя
в моих мозгах со всех сторон
сквозь окна дует легкий ветер
прохладно тихо и свежо
как марк антоний клеопатру
как пенелопу одиссей
примерно так тебя оксана
я никогда не полюблю
а помнишь раньше отключали
в июне воду и в тазу
стоял намыленный покрывшись
колючими мурашками
я тишины боюсь мне страшно
когда молчание висит
прозрачной тонкой паутиной
на шевелящихся губах
вы как то пресно говорите
о жизни чувствах и стихах
чуть суховатой нахожу вас
но влажной где положено
кузнечик милый мой кузнечик
как далеко ты ускакал
с тревогой думает шаинский
читая сводку новостей
олег погладил тане спину
и захотел поцеловать
но со стены портрет паскаля
кричит олег остановись
тебя запомнили наташа
не потому что ты вчера
пришла в кафе в сгоревших джинсах
а изза дивной красоты
лабораторная посуда
совсем не то что из под щей
я колбы трогаю руками
и холодеет в жывоте
слепую мать позвали к сыну
и попросили опознать
она коснулась только мочки
и шепчет в темноту не мой
не путай гея с пидарасом
гей это если пешеход
а пидарасы на машинах
ты сядь за руль и всё поймешь
матрёна довязала свитер
мужской с широкою спиной
щекой коснулась улыбнулась
но не решила будет чей
а хрен тебе оксан побольше
олег ещё раз уточнил
перечитав огромный список
с пометкой не забудь купить
храню говно моей собаки
её последнее говно
говна вощето было много
но я последнее храню
любовь слепа все это знают
моя к тому ж еще глуха
голодная хромая злая
но блять живучая пистетс
впусти же фёкла я вернулся
я понял что ушёл не к той
измены не было себя ей
не за того я выдавал
давай умрём с тобой взаимно
ты для меня я для тебя
и впредь плохого друг о друге
никто не скажет ничего
а лето больше не наступит
в конце вечерних новостей
сказал седой метеоролог
и звук убавил до нуля
душа приходит к иисусу
и говорит я вся твоя
а он протягивает тело
всё одевайся уходи
неординарные поступки
рождают зависть и врагов
и лишь посредственная серость
любима всеми и мила
олег выходит из больницы
и смерти пишет эсэмэс
мне говорят ты заходила
прости был в коме не узнал
трясёт нещадно анатолий
бутылку старого вина
но истина упёрлась в стенки
и не желает выходить
собрав в кулак стальную волю
евгений смотрит на стакан
у матери стоящей сзади
потеет палец на курке