шурик выкрал нину
в спальном тюфяке
и маниакально
потащил к реке
жигули газели
вольвы и рено
металлоприёмке
это всё равно
близок к окончанью
зимний полусон
кислород прибудет
и попрёт озон
в общем то удачно
всё сложилось но
под конец сработал
принцип домино
камень а на камне
выбит инструктаж
как попасть в харчевню
как в шиномонтаж
десять дней без секса
нет часы не врут
сорок две минуты
двадцать пять секунд
в самой тёмной чаще
во сыром бору
обдирают зайцы
с липок трын-кору
заблудилась в стае
и с медузами
плаваю теперь за
сухогрузами
был неравнодушен
до мясных борщей
а хлебнув влюбился
прежнего пущей
уходило лето
на мизинцах ног
так крадётся мама
если спит сынок
не летит фанера
нынче на париж
и в своей самаре
ты уютно спишь
прочь гоню я в бездну
мысли о плохом
запивая сливу
тёплым молоком
снова в понедельник
робинзоногрусть
выходным шепчу я
к пятнице вернусь
чтобы я красивым
вышел на парад
наколи мне кольщик
мезопрепарат
глядя на туристов
под дождем внизу
даже медный всадник
выдавил слезу
я с вязанкой дров и
в шапке вязанке
встречным бэнтлям скромно
строю глазоньки
в том же самом доме
шёл за годом год
тот же плед из флиса
но не тот же кот
то ли вдохновение
льëт капелью с крыш
то ли обострение
как их различишь
вольдемар не верил
в невесомость тел
но влюбившись тут же
в космос улетел
как алкаш на водку
на сметану кот
так и глеб на зою
но наоборот
скинь бабуля в танце
груз минувших лет
на кадриль из шкафа
пригласи скелет
не нашла я принца
вариантов нет
то студент без денег
то богатый дед
зной стоит неслабый
тридцать пять в тени
к вечеру у крабов
красные клешни
ноем из за холода
и из за жары
все неидеальные
для людей миры
годы приучают
нас ценить уют
а тела и души
деформируют
вспоминали глеба
восемь тань и кать
этим заставляя
подлеца икать
небо всё в зарёвах
люди все в польтах
до весны не будет
улиц в декольтах
чувства не скрываю
от тебя уже
даже обещаю
сниться в неглиже
чуть не подавился
как увидел чек
за какой то чахлый
огуречичек
открывая папки
что на диске цэ
всё узнала мама
о моём отце