слышу восхищенья
из машины я
но слова при этом
матершиныя
вот и всё серёжа
мы достигли дна
я теперь всю пищу
буду есть одна
получил аркадий
три удара в пах
чтобы на работе
счастием не пах
после сверхурочных
прихожу домой
муж мой сын и тузик
а бардак не мой
будет всё меняться
только никогда
не исчезнут в мире
радости труда
как макулатура
жизнь спрессовата
и за что же так мне
депрессова та
помню произнёс он
странные слова
что то про спиртное
что то про дрова
небо всё в зарёвах
люди все в польтах
до весны не будет
улиц в декольтах
кроме виллы яхты
брюликов порнух
у тебя ж серьёзных
нету заманух
укрепляю нервы
шевелю мозги
и в уме считаю
столбиком долги
солнышко всё выше
бойче сердца прыть
главное до лета
спиннинг не пропить
выпили с подругой
лёгкого вина
перспектива ночи
в общем то ясна
было у пингвинов
правило одно
уходя в глубины
не врезайся в дно
вечером в субботу
около шести
предложил мне павлик
нравственно расти
бегал по подъезду
пьяный дед мороз
выяснял кому он
новый год принёс
кто меня пригрел бы
кто бы приласкал
плакал снег уральский
и сползал со скал
лайки мне не ставил
двадцать два часа
час ещё не лайкнешь
разанрависса
лишь три дня прошло как
шкурку сжёг иван
а уже поломан
сто второй диван
думал ленин в марте
думал в октябре
по горизонтали
девять букв на ре
пролетела к югу
стайка кирпичей
и один бесстайный
маленький ничей
раззудись плечо эх
размахнись рука
выйди тубаретка
для трудовика
подарил на днюху
белку в колесе
тонко намекая
мол крутись как все
будь бела черна ты
или розова
дедморозу это
дедморозово
все в семье уроды
лишь один федот
в детстве от уродства
принял антидот
у меня сегодня
трудовой процесс
интересовался
где ближайший лес
с нетерпеньем жду я
зимних минусов
повод для надёвки
сразу всех трусов
завести бы мужа
и любовника
и для скалки чтоб и
для половника
зла тюрьма сундучья
нафталинно там
валенкам и шапкам
шубам и польтам
выводки касаток
собрались на юг
лишь бы не забыли
выключить утюг
умирает в роще
лето под ольхой
никого нет рядом
лишь стакан сухой