Непонравившиеся пирожки автора Старик Похабыч
Показаны записи 241 - 270 из 450
сегодня ночью выпил чёрной
с большими звёздами воды
внутри меня ночное небо
и рейс жуляны ливерпуль
нас всех лечили перед казнью
чтобы обидней умирать
когда анализы все в норме
когда здоровый цвет лица
оксана чувствует что петыр
сейчас о сексе ей молчит
на палец намотала локон
краснеет дышит глубоко
в одеждах из дождя и ветра
за дверью топчется октябрь
а я как раз разлил по третьей
за всех присутствующих дам
флейтисты мягкими губами
уже коснулись твердых флейт
а звук ещё не на свободе
ещё у каждого в груди
врачи весёлою гурьбою
приходят на меня смотреть
смеются радуются пальцы
суют мне в дырочки от пуль
я сел в автобус и уехал
а ты бежала и вослед
кричала чтото но в салоне
звучал владимирский централ
не интернетом же единым
сказал с трибуны спиридон
а чем тогда спросили люди
и грозно сжали кулаки
олег искал любовь два года
и даже кое что нашел
как например любовь к салатам
в которых курица и сыр
затворы лязгнули но кто то
сказал тихонько не стрелять
а крайний с права не расслышал
короткую приставку не
поэт залайканый до смерти
застыл с улыбкой на лице
прижав к груди уже холодный
в кофейных пятнах ноутбук
аркадий две корзины секса
набрал в лесу за окружной
принес оксане вот оксана
законсервируй на потом
скажите нет комочкам в каше
противной пенке в молоке
скажите да холодной водке
тугим хрустящим огурцам
война вручает почтальену
конверты серые свои
и адреса где завтра свечи
под фотокарточкой зажгут
а вот трусы снимать не нужно
геннадий просит зульфию
но зульфия неумолима
вот вот рванёт с себя трусы
залезь к хорошим добрым людям
на кухне ложечки украсть
к плохим не лезь у них собаки
капканы мины пулемёт
я так рассказывал про сало
что восемнадцать человек
рванув стопкран сошли а поезд
умчал меня в йошкар олу
конгресс водителей маршруток
постановил взвинтить тариф
отстреливать седых старушек
и самолично петь шансон
аркадий курит на балконе
в зелёных ситцевых трусах
в трусы врывается холодный
апрельский ветер перемен
я помню люба ваши руки
как абордажные крюки
из них не вырваться и деньги
все лучше сразу отдавать
седая мать заштопав сыну
в рубахе дырочки от пуль
вдруг скажет ты не аккуратный
такой же точно как отец
геннадий закурил полено
в камин подбросил сигарет
жена с тревогой тише дети
сейчас напишет пирожок
олег всегда хорошим сексом
благодарит хороших баб
а если бабы вдруг похуже
то не старается совсем
сережа притворился мертвым
а все обрадовались пьют
смеются радуются туфли
с него снимают и кольцо
в промозглой оркестровой яме
среди фаготов и валторн
проходит жизнь и так охота
флейтиста ножиком пырнуть
ошеломленная оксана
глотая звуки и слова
зухре руками разъясняет
какой геннадий молодец
вон тот алкаш на остановке
когда то был твоим отцом
сказала женщина и сына
покрепче за руку взяла
я сам их видел их примерно
два эскадрона или три
все кони белые все принцы
идут колонной на саранск
в красивых мусорных пакетах
олег выносит зульфию
а николая в некрасивых
чтоб люди поняли где кто
большие теплые оладьи
лежат в карманах у петра
и потому петру теплее
в ненастный пасмурный денёк