на нашей старой судоверфи
вчера на час включили свет
и кто то даже будто слышал
звук корабельного гудка
мы произошли здесь
все от кенгуру
дарвин ошибался
я с нево ору
головой убьюся
насмерть об сосну
потому что долго
очень ждать весну
девочка запомни
если нет коня
значит принц подделка
значит принц не ня
не каждого предмета ценность
вам передаст фискальный чек
билет был дорог на титаник
и был бесплатен на ковчег
как увижу сырник
у меня внутри
радостный играет
сразу эм пэ три
арбузы слушают шаинский
берет тональность до мажор
и чуть похрустывают корки
от удовольствия у них
бог соберёт планеты в ящик
протрёт космическую пыль
от человечества оставив
лишь быль
на озябшей кухне
выпью вискаря
под скоропостижный
приступ октября
война закончится улягусь
в полынный плен спокойных трав
и посиневшими руками
достану пулю из виска
осень наступает
дождик за окном
антидепрессанты
омномномномном
я иисус сказал геннадий
мы знали что не иисус
но кто то должен в половодье
ходить за солью и мукой
глеб лежит красивый
хоть в кино сними
лучше чем при жизни
просто ми ми ми
мне под одеялом
сухо и тепло
шелестеть конфетой
осени назло
тень ощетинившись осела
от боя башенных часов
в сердцах отбросила олега
и скрылась в середине дня
смотрю в окно и вижу плахи
стоят по самый горизонт
а вместо горизонта ржавый
топор уперся в небеса
жалуется дворник
мол бесстыдники
сыплются из окон
суицидники
давай кормить с руки медведок
ведь настоящий земленавт
всегда разделит хлеб со всеми
с кем делит рыхлый чернозем
война закончилась и нужно
косить и сеять но рука
непроизвольно сокращаясь
все так же тянется колоть
олег министыр земляники
семнадцать неспокойных лет
он будто бы над ниагарой
идет по лезвию ножа
аркадия рожали в поле
под тихий шепот робких трав
и пуповину перерезал
ему случайный богомол
заходит в гости че гевара
к гагарину в красивый дом
и говорит пойдёмте юра
петь группу крови пить вино
мне улыбнулась незнакомка
напротив севшая в метро
и я швырнул на всякий случай
в неё большой кусок самсы
внутри трамвайного вагона
прекрасно слышен сердца стук
большого города по венам
которого бежит трамвай
корабль отплыл не оставляя
следов на мраморной воде
и ты швырнула горсть черешни
в трюм дурно пахнущим рабам
земля куда то подевалась
давно не слышен шепот трав
и мрак ползет неумолимо
под окна третьих этажей
тридцать три коробки
грязных денег в год
отмывает в среднем
опытный енот
хитин молочного скафандра
полупрозрачен в свете звезд
и первый вакуум бескраен
и беспробудно молчалив
таких обильных звездопадов
не знали здешние места
теперь все генерал майоры
у нас включая грудничков
беру билет на долгий поезд
смотрю как тянется пейзаж
как время обретает вязкость
и превращается в желе