коллеги чехова не любят
он надевает сапоги
и вырубает сад вишнёвый
с ноги
оставь крестьянские попытки
нажить богатство по рублю
взгляни в окно ведь для тебя же
рублю
просились парни к нам в блэк саббат
сказали что умеют марш
и мы конечно их пустили
на фарш
я не забуду нашу встречу
метро сокольники час пик
зарю любви и отношений
тупик
покойный был весьма богатым
об этом нам поведал гроб
и длинный перечень элитных
хвороб
ворота молча смерив взглядом
решает дзюба что пора
и попадает в середину
петра
местами меняются правда и ложь
забвенье и медные трубы
когда раскалённые к сердцу прижмёшь
губы
жена пока на пилораме
с сынишкой трудится олег
ждёт прибавления в семействе
калек
толстой не тратил в детстве время
и только в классики играл
ван гог и холифилд на ринге
и всем прогнозам вопреки
художник точные наносит
мазки
всю жизнь отстоял у ворот на посту
хотелось уже отдохнуть бы
но снова подходят лелея мечту
судьбы
судья молчит и не выносит
рецидивисту приговор
зал в замешательстве не вынес
не вор
раз карлсон наведался к фрёкен в пургу
теперь подтекает моторчик
и молнией мысль промелькнула в мозгу
порча
господь разделил контингент всей земли
на белую кость и не слишком
и те кто белее шеренгой пошли
к вышкам
альбом фотографий лежит на столе
но образы стали нечётки
и пальцы дрожа теребят в полумгле
чётки
бьёте ль подзатыльник
в лоб стучите ли
это ваше право
в день учителя
чтоб добавить красок
лунному ковру
солнце сняло с улиц
ночи кожуру
дикая природа
сплав по иртышу
памятью о лете
через раз дышу
если вам на шею
села и сидит
женщина то ваше
счастье позади
в на стене висящий
пожелтевший лист
чемто непонятным
тычет окулист
вспоров обивку пролетарий
достал припрятанный алмаз
и тут же бедный весь извёлся
как класс
срамота какая
произнёс старик
и тайком от бабки
к срамоте приник
идеи это те же люди
но без души и головы
сказал издатель и добавил
как вы
как жизнь улучшить горожанам
у мэра не было идей
и только морда становилась
мордей
камин у гоголя чуть тёплый
похоже творческий застой
нет ни души и на исходе
толстой
у обезумевшей старухи
среди фамильного добра
часы с кукушкой и со звуком
пора
лазутчик раскрыт даже без болтовни
на раз вычисляем мы фрицев
до дрожи в коленках боятся они
шприцев
не ели крестьяне заморских грибов
не стоило и начинать их
глядишь было б меньше в стране мужиков
в платьях
луна берёт застывший город
и нарезает как пирог
а на востоке солнце жадно
глотает лучшие куски
скоро вновь за парту
школьник напряжён
и слегка подавлен
знаний багажом