сидит шаинский под роялем
а пришвин дремлет под кустом
элементарно ватсон рядом
кокто
видал казахких космонавтов
вчера в программе новостей
дым валит до сих пор изо всех
щелей
как я люблю за кружкой пива
о тренировках рассуждать
о результатах остаётся
мечтать
он словно марс перед сраженьем
возносит к небу остриё
молясь лишь чтоб не намотать на
копьё
я педагог приставка педо
мне жить спокойно не даёт
и каждый день меня директор
стебёт
я из ушей серные пробки
не вынимаю никогда
храпит сосед вдруг иль по кумпол
вода
я чорной краской замалюю
твои глаза и окна все
чтоб с улицы тебя не видеть
совсем
олег все рваные шаблоны
сочувственно несёт домой
часть зашивает часть рвёт в клочья
долой
в родном колхозе автотюнинг
популяризовываю
гламурный гаджет на свой трактор
кую
меня избрали пацифисты
лохматой стаи вожаком
интерактивно на абсурд точ
каком
не популярен глеб у женщин
хотя он молод и богат
не улыбается при встрече
щербат
он рьяно рубит правду матку
всегда с нахрапом сгоряча
казацким взмахом гинеколог
сплеча
когда бобёр хвоста лишился
вомбатом называться стал
понять не мог с чего так часто
икал
артиллеристы зарядили
пельменей в пушку чтоб поржать
а может быть совсем напротив
пожрать
чапаев петьке объясняет
заруки первозданный смысл
а петька под балтийским чаем
завис
я в потребительском контексте
об отношениях вопрос
поднял принёс употребил и
отнёс
сказал французский полицейский
нарушаем ма шер шарман
и улыбнувшись оттопырил
карман
оксана смотрит на компостер
мечтая както применить
пытаецца олегу спину
побрить
косяк оксана ищет в небе
неужто белых лебедей
олег ей с глупою ухмылкой
забей
что казаку для счастья нада
лишь шашку пороху свинца
горилки четверть да шматок из
свинца
чтоб сказку былью сделать сыплю
тебе особый порошок
даю на выбор дудку или
горшок
оркестр кремлёвский новогодний
последний допивает литр
забыв все дома инструменты
пюпитр
контрольный выстрел коркой пробки
кости височной рвёт кусок
внутри осколки от поллитры
и сок
седой поэт небрежно бросил
спиной ко мне через плечо
вторичны все ваши потуги
и чо
я заказал в ночном фастфуде
набитых силиконом кур
сказали фирменное блюдо
гламур
осадок истины болтался
в бокале горького вина
моя бутылка к сожаленью
без дна
я как сапер на минном поле
за словом каждым лез в карман
увы но так и не плюсует
оман
миньон в отделе грампластинок
французом в шляпе позабыт
и тут же гопниками дерзко
избит
меня затягивает снова
в пучину пламенных страстей
но с каждым разом становлюсь всё
черствей
страшон бобр с кондиционером
опасен ловок и хитер
он маскируется под конди
бобер