Показаны записи 1 - 30 из 51
жизнь дрессирует нас не глядя на статус и на экстерьер её любимая команда барьер
разбуженные жаждой крови трамваи в сумрачную рань пьют стоя пролитое масло за ань
совсем ты мама не старалась меня по новому роди поменьше жопы и побольше груди
оксана семь кило картошки по пять рублей несёт домой где утомлённый энтропией прокрастинирует олег
я вижу пар над кружкой чая узор на фантиках конфет и миллион других чудесных неудивительных вещей
стоит с ведром грибов на рынке в больших глазах застыла грусть я подошол к ней и потрогал за груздь
проснулся пушкин в дилижансе вокруг пингвины мерзлота и крик возницы барин ссылка не та
мон шер пока твои дурманы не проросли в моей глуби прошу в осенние туманы съеби
октябрь пора для революций портвейном сполосни гортань и против осени грядущей восстань
несется колобок к бабуле спина забрызгана росой кричит воды я подавился лисой
оксана в школу собираясь завяжет бантик на косе и в капюшон шепнёт умрите вы все
олег ночует в подворотне не потому что негде спать а чтоб супругу не тревожить тяжелой поступью бровей
так ты идёшь со мной спросила как будто выбор мне дала и протянула два шуршащих крыла
меня пленяя белизной и ажуром нижнего белья стоит в распахнутом халате илья
подходит голый электроник к прохожему и говорит мне нужен твой кассетный плеер варёнки и велосипед
у настоящих реалистов стакан наполовину пуст а на другую половину раздавлен и опустошен
твоя любовь ко мне как будто сохатый лось поел кору рыгнул окинул взглядом небо и медленно в тайгу пошол
я пережить не смог разлуку я вспоминал твоё тепло крича от холода и боли всю жизнь все двадцать пять минут
непотопляемая муха плывет в бокале шардонэ на акт насилья сподвигая менэ
мы вчетвером пытали негра он умер наши имена шепча бесцветными губами декабрь январь февраль и март
оксана заслана французом мол крепостная вся в дранье а у самой по локоть руки в гарнье
я так устал на струнах жизни импровизировать мотив что лёг натруженные руки скрестив
олег тайком от санитаров поймал короткую волну и приложив к ней ухо слушал с улыбкой белый шум земли
бог несомненно негритянка и обожает танцевать мелькая чорными ногами под звездным кружевом чулок
опять меняются порядки подумал старый следопыт увидев в небе отпечатки копыт
олег дрожа от напряженья оксане резко протянул букет люпинов с ароматом высоковольтных проводов
минует новый год настанет пора цветущих орхидей и повыкидывают ёлки людей
давай слетаем на гавайи аборигенов посмотреть потом когда нибудь вернемся в обличье костяных брелков
три года в заводской столовой я покупала только суп чтоб в нём случайно обнаружить ещё один лавровый лист
хорош рассвет на фудзияме когда туристы крепко спят а у подножия столпились четыреста фотографов