Показаны записи 151 - 180 из 565
четыре карылсона чорных вползают в спальню сквозь окно и в пузо полное варенья вонзают острые клыки
под языком таблетку спрятав буонапарте у окна глядит как в сполохах кленовых москва торжественно горит
в караганде ответил игорь и вдруг повеяло теплом и запахом цветущих яблонь с далекой родины моей
в оксане что то очень злое безжалостное поднялось и нарекло своим любимым ни в чем невинного петра
дантес стреляет в александра и ждет когда поэт умрет проходит век другой проходит но терпеливо ждет дантес
пингвины думают о боге не поднимая головы и это а не форма крыльев не позволяет им взлететь
оксана нюхает прохожих пытаясь вычислить петра но петр сменил лицо и имя и лаской постирал носки
у глеба кончились патроны и нет гранаты ни одной а зульфия все продолжает и продолжает говорить
вот на подмостках рыжий клоун смеется шутит и поет а белый клоун настоящий печально смотрит изнутри
сперва был белый и печальный затем был рыжий озорной но вот выходит черный клоун и наступает тишина
олег давно оксану хочет убить убить убить убить не все никак не удается убить убить убить её
в кошмарном сне я вижу замок а в нем волшебник котоед брезгливо морщась изучает мои пустые сапоги
наш президент переменился не в смысле новый президент а в смысле ждет его напрасно изольда робертовна штольц
аркадий выкинул оксану из сердца и из головы и только выкинуть из дома не получается пока
война закончилась в июле когда он вышел от жены достал свой старый парабеллум и разрядил его в себя
владивосток кричит оксана псков ивдель зея дно урай и завершив диктовку в гневе бросает трубку на рычаг
я помню в поезде я ехал казань чита владивосток а дальше ничего не помню как будто кончилась земля
зухра встает в такую позу что невозможно просто так пройти и ничего не сделать хотя бы кран не починить
таблетки эти вам помогут мне доктор чехов говорит и так встает чтоб я не видел что на стене висит ружье
олегу нравятся макаки и он живёт среди макак а ты зачем живешь меж этих пустых испорченых людей
я помню как они кричали стреляй стреляй а то уйдет а я все ждал и ждал когда же а он никак не уходил
руфь добавляет глебу в кофе имбирь гвоздику кардамон и чуткие сороконожки спешат на запах волшебства
олега поглотило море не в смысле мысли лишь о нем а в смысле просто поглотило как с колбасою бутерброд
в кошмарном сне ко мне приходит с работы пьяная жена и волосатою рукою за грудь пытается схватить
интересуется олегом мужчина в шляпе и пальто и руки сами против воли вдруг потянулись за ножом
олег войны почти не помнит не помнит голод этих дней а помнит как на праздник мама пекла с крапивой пирожки
на месте где сидела мама сидит свекровь моей жены и смотрит так как смотрят только на тех кто руки не помыл
изольда карловна с работы приходит вечером домой снимает бюст вскрывает пиво и превращается в петра
сидит аркадий на собраньи захлопнув чемодан лица и слово матерное злое трепещет у него внутри
что армия непобедима страшила понял лишь тогда когда на смену деревянным пошли солдаты из говна