под языком медяк нашарив
по стиксу запустил блины
вздохнул чуть слышно тридцать девять
и снова взялся за весло
пересчитаю мармеладки
хранящиеся у меня
и если цифра выйдет четной
нечетной сделаю ее
вот у кого то аллергия
на пух на рыбу на духи
а у меня на идиотов
апчхи
я ко всему давно готова
но твой моральный ценз высок
ты лишь целуешь и целуешь
песок
я нравлюсь мужикам небритым
побитым жизнью мужикам
и что со мной не так не знаю
а может все как раз и так
не уходи кричала люся
не уходи не уходи
и бабье лето прижымала
к груди
петра сожрала электричка
и выплюнула в протвино
без ног вещей и документов
с таджицкой маской на лице
куда ты катишься россия
спросил квадратный колобок
и сразу белые на чорном
сплошные титры побегли
вот взять допустим николая
он мертв уже четыре дня
и это лучшее что сделал
он за последних десять лет
лариса ты меня пугаешь
ты куришь и бывает пьешь
поэтому родив ребенка
оставь ка ты его себе
на переезде смерть томится
олега нет который час
для встречи всё давно готово
ступенька поезд гололёд
ты вышла и тяжелый воздух
накрыл удушливой волной
как будто выпал с антресолей
пропахший сыростью матрас
я воцарилась на балконе
и наблюдала как внизу
проходят люди и стареют
еще не скрывшись за углом
как у коня сказала зоя
олег зарделся ну а то
и принялся с любовью гладить
пальто
петра не взяли в пионеры
а у него был брат комсорг
и брат пришёл в совет дружины
и дал вожатому пизды
я вывел новый сорт оксаны
готовит вкусно любит секс
жду не дождусь пока созреет
а там пущу на семена
опять сентябрь и мы на кухне
соображаем на троих
кто математику кто русский
кто стих
я стану сволочью и стервой
я буду врать и предавать
я разлюблю тебя ты только
не оставляй меня одну
вчера нашла в саду ромашку
с одним последним лепестком
на нем написано не любит
и не полюбит никогда
я утром поднимал гантели
и вдруг подумал почему
на политической арене
но мысль тревожная ушла
на берегу был чудный вечер
а может утренняя рань
в мешке со дна не очень видно
сквозь ткань
ты дура дура дура дура
кричит аркадий зульфие
а зульфия рубашки гладит
и улыбается ему
зияет рана ножевая
как будто строгий педагог
нашёл в аркадии ошибку
и красным цветом подчеркнул
несет оксана на помойку
остатки надоевших чувств
любовь внимание и ласка
теперь достанутся бомжам
бог мой о времена о нравы
что мы здесь делаем ваще
вели беседу две креветки
в борще
олег включает телевизор
и на экране видит как
олег включает телевизор
и на экране видит как
я запишу тебя на вторник
на полдесятого на секс
не сможешь звякни накануне
я передвину остальных
я не хочу быть космонавтом
сказал упрямый филипок
ему конечно надавали
и он конешно захотел
сверкая вострым ятаганом
папаху сдвинув набекрень
вконтакт ворвался анатолий
на боевой гнедой тахте
полузадушенные люди
бегут из офисов своих
и жадно серыми губами
хватают фильтры сигарет