глеб всегда охвачен
праздной суетой
в ней он потерпевший
или понятой
на цепь посажен кот учёный
чтоб знал собака как гулять
я смотрю на тех кто
соблюдает зож
вот что характерно
много грустных рож
аркадий смотрит на оксану
лежащую на стеллаже
и думает такого не бы
ло же
гости привалили
туфли там и тут
сколько же в прихожей
радости коту т
ты меня сегодня
не нервируй муль
с гаража с букетом
это не нормуль
коньячкус озвучил
арамис вопрос
дас атос ответил
а портос а тос
я знаю что петух зажарен
и скоро действовать начнёт
пить курить бросала
ветер перемен
подхватил и опа
бар кальян армен
с двух алиготе то
тридцать фуэте
вам не ёксель моксель
ёпэрэсэтэ
я сидел невесел
пил ирландский эль
за стеной дженезил
питер габриэль
я давно не кроха
но не вник ишшо
почему так плохо
после хорошо
бриз ласкает кожу
в пузике винцо
чайки ставят лайки
прямо на лицо
царём небесным взят в прислугу
немецкий канцлер олух шольц
то хрустит коленка
то болит спина
в сорок лет настигла
старость пацана
мощным басом киллер
вывел фа ре соль
ольгу фальшь убила
глеба антресоль
видно айвазовский
об девятый вал
и кистей и вёсел
много обломал
нам всем труба пропела звонко
нам всем труба нам всем труба
не могу понять я
плавятся мозги
три зачем педали
если две ноги
я вам иешуа не верю
я верю в магию борща
чей цвет сродни моей изнанке
плаща
в голове оксаны
чисто и светло
лишь письма татьяны
листик занесло
вылезли из моря
три богатыря
остальные тридцать
рыбы до сих пор
не любит сметану оксана
сметану любит и бизе
зеркальце поведай
тайны этих стен
кто из тела ночью
тырит коллаген
капая слюною
с треснувшей губы
я мешки с деньгами
поворочал бы
чапай гребёт одной рукою
мешая кровь с урал рекою
отбросил лягушку и губы утёр
а та улыбается стерва
ведь ты ж говорит у меня дурачок
первый
чтобы сытой жизни
наконец достичь
не питай надежды
завещал ильич
гульнуть хотелось в элефанте
но голос внутренний мне слышь
кэт без коляски да и пастор
без лыж
век при виде сверху
тот же самый миг
полный нелюбимых
и недорогих