своё ужасно надоело
хочу в космический режим
и потихоньку наполняться
чужим
я в глубине своей квартиры
нашол пять тысяч редких книг
но ни в одной там не лежало
пять тысяч нужных мне рублей
просыпаюсь утром
вижу три ноги
с правильной подняться
боже помоги
не ест что я ему готовлю
не пьёт пока я не попью
и даже ночью после секса
не отворачивается
разум наставляет
в чудеса не верь
сердце оставляет
приоткрытой дверь
и очень может быть что лето
реально существует где-то
я тебя ласкаю
каплями дождя
солнцем и туманом
в небо уходя
оксана стряхивает пепел
на неоконченный роман
прах к праху едко замечает
маман
сломал свой велик добрый печкин
стал снова злой и носит стечкин
и уже не страшно
стать на тонкий лёд
мы срываем маски
мы идём вперед
на верхней полке у клозета
счастливый глеб уехал в лето
безвозвратно тает
день за шторами
как мои мечты быть
с вами голыми
пришло во сне к ван гогу ухо
почто отрезал ты меня
скозь слёзы говорит винсенту
а он не слышит без него
твоими фразами раздета
я выхожу из интернета
лягушат нажарю
натушу репьё
выучу французский
где ты депардьё
сейчас не время пить боржоми
на нас надеется страна
и потому мы водку с пивом
до дна
олег отказывался верить
в существование любви
потом любовь ему случайно
помяла правое крыло
отпал фрагмент от николая
народ сбежался посмотреть
и каждый норовит примерить
сфотографироваца с ним
раньше мы носили
кофе поутру
а теперь кружимся
пылью на ветру
сидит на склоне фудзиямы
мудрец один прищурив глаз
а на плече его улитка
сидит зажмурившись совсем
враги сожгли седую маму
теперь она как негатив
терроризирует солярий
и деньги требует назад
в ковшик собираю
перламутыр звёзд
не поэт я вовсе
а не спится прост
тут мавзолей у нас пгостите
а вы неделю как гостите
мне сообщили из вероны
что дорожают макароны
стержень есть у ручки
и в карандаше
есть он и у глеба
сломанный в душе
сказал я ночью человеку
куда идти в библиотеку
помню было время
на что хочешь трать
а теперь под дверью
кредиторов рать
я начинающий писатель
всё хуже сон и аппетит
всё лучше слог всё крепче водка
всё туже петли из шарфов
с подводной лодки снимут шкуру
набьют соломой и дерьмом
и будут мыть вонючей шваброй
её стеклянные глаза
с утра сижу убитый горем
держу в руках картинку с морем