зажог вино поставил свечи
и распылил аэрозоль
согласно замыслам флоберов
и золь
над ископаемой зухрою
склонился археолог клим
зухра в надежде затаилась
под ним
здесь все как будто бы застыло
нет ветра тишина курю
малыш засовывает пижму
в ноздрю
смеется в кадре телепузик
нет мне до них конечно пох
но ляля все же симпатичней
чем по
бюст омича который в ялту
привёз жену и там ей вдул
стоит в музее самоваров
и тул
прелюбо действует добрыня
огромной палицей своей
всех побеждает пеших конных
коней
был тихий вечер у подъезда
неспешный разговор бабуль
ничто собак не предвещало
питбуль
сидит на троне королева
лицо бесстрастно рядом шут
до казни ей осталось десять
минут
сотрудник внутренней охраны
услышав на садовой плач
летит над крышами расправив
свой плащ
ты говорил что априори
ты тут начало всех начал
но говорил мне а при оле
молчал
спрошу у тополя послушай
а где любимый материк
да мы тут давеча играли
в блицкриг
была в париже этим летом
купив оригинал мане
уехала париж заплакал
по мнэ
махать оружием горазды
и дед матёрый и юнец
а мы в любовь переплавляем
свинец
украсит головы прелестниц
весною свадебный венец
а мужикам настанет оптом
веснец
на государственной границе
спит пограничник за рекой
ему и государству снится
покой
в моря хожу но даль не вижу
на перископе лишь сижу
и из седин сардинам свитер
вяжу
спасите люди поможите
отстал от поезда а там
жена и тёща тара рарам
пам пам
я не готов сказал евгений
я слишком молод чтобы у
и только эхо отозвалось
бы у
пьяна открыта всем порокам
и взгляд подернут пелено
йя пялюсь томно одиноко
в окно
не бей меня по рылу снегом
ветрами в морду мне не дуй
ты вообще февраль отсюда
уйди
он на любовь не отвечает
он как то вытянулся весь
он поцелуй не замечает
он рельс
когда ругались в детстве с братом
он мне кричал что я не брат
и я тогда был на рыбалку
не брат
аркадий в слове конъюнктура
когда увидел твёрдный знак
орфографически немного
обмяк
уныло смотрят пололега
на подмосковный зимний лес
а целиком олег в багажник
не влез
все четверть века в умном доме
билл гейтс боится одного
что дом давно уже умнее
его
не то кино кричит старушка
видать что ностальжи у ней
при эсесере был панкратов
черней
расстроить можно утконоса
толкнуть ежа побить гуся
но вот обидеть черепашек
ниндзя
ни кашля ни температуры
но мир пугающе большой
мы все болеем бессимптомно
душой
надев лосины математик
услышал сзади както раз
вот три четырнадцать пятнадцать
дорас
врач одинокой алевтине
фонендоскоп прижав к груди
услышал как внутри грохочет
войди