я очень тихо умираю
неслышен мой предсмертный стон
и врач вздохнет не каждый сможет
как он
смешно товарищи смешно же
кто там ворчит что не смешно
авторитетно заявляю
смешно
пилат пилат распни и нашу
античный требует народ
венера дрыгает культями
и ржот
я протупила в интернете
до девяти часов утра
но чу! «пи-и пи-и пи-и пи-»
пора!
спросите на тверском бульваре
кто лучше твист и рокенрол
на это каждый вам ответит
гы лол
какой культурный вышел митинг
мне радостно как никогда
вот так всегда бы собирались
в стада
олег читает три шестёрки
а нет одну не докрутил
вздохнул с огромным облегченьем
и слил
писец нечаянно нагрянет
когда его совсем не ждешь
даешь ударный труд в три смены
даешь
ах кабы не был я так весел
то я бы очень грустен был
сидел бы я на мокром стуле
и ныл
кто смелый мужественный сильный
и кто особенно не трус
тот может скушать в одно рыло
арбуз
от голубого вертолёта
шаинского уже тошнит
уходит красная ракета
в зенит
какие восемьдесят с гаком
шаинский тот еще герой
шестьдесят девять как ни странно
порой
скупую слизь на день победы
смахнёт украдкой ветеран
с улыбкой вспомнив как громили
терран
мне в дождь вручили два билета
но я одна туда бреду
а мимо толпы тех кто в жопу
идут
кондом наитие тогда как
прямоугольный полый гроб
победа метода ошибок
и проб
с неслышным вздохом прикрываю
тугие занавеси век
и засыпаю улыбаясь
навек
шаинский ты прости шаинский
мы выросли и стали ржать
пока ты песни продолжаешь
слагать
шаинскый где жэ ты шаинскый
толпа беснуетца орёт
а он вдруг съежится в гримерке
замрёт
на фотосессии шаинский
фотографировался ню
артритную в рояль запрятав
ступню
шаинский грозный мой шаинский
рука тверда и ясен взор
зуб остер так что отдыхает
бобёр
я полную пазухуяблок
набрал в эдемовском саду
и к еве расстегнувши змейку
иду
стихает музыка шаинский
рояль в футляр к себе кладет
а по эфэму лебединский
поёт
ей про ивана рассказали
она смеялась на весь дом
а после каменным пугала
лицом
под этим пледом слишком тихо
включу хор мыслей перед сном
они о чем то там споют о
своём
продайте вежливость и совесть
и заверните доброту
интеллигента воплотите
мечту
молчи жена хотя ты знаешь
поговори еще чуть чуть
а то лежать с тобой молчащей
прям жуть
он созерцал лодыжки плечи
овал изысканный лица
потом толкнул ты бля подвинься
овца
пока артрит не тронул пальцы
шаинскому немудрено
заставить зазвучать любое
бревно
их бин отдельные куски сшил
шептал коллеге франкенштейн
а из кусков писатель пришвин
ферштейн
тональным кремом кастанеда
подкорректирует тональ
и соответственно нагвальным
нагваль