на душе оксаны
кованая дверь
на двери табличка
не входи поверь
взял кузнец оксану
и на сеновал
что завальцевалось
всё развальцевал
раненое лето
ливнем истекло
холодком осенним
тронуло стекло
в майском полнолунье
свищут соловьи
я под них лью слёзы
крокодиловьи
это неприлично
говорит худрук
выдернув у глеба
грудь мою из рук
новый год встречаю
в городе баку
как здесь оказалась
не возьму в башку
ёкнуло сердечко
замерло нутро
мысль совокупленье
промелькнула про
по озёрной глади
плавает заря
в общем нету клёва
прозой говоря
в зеркале смакую
красоту свою
и во что раздеться
думаю стою
месяц кубик рубик
так и сяк верчу
не могу понять что
от него хочу
а давай сыграем
в древнюю игру
ты всю ночь даёшь мне
я всю ночь беру
в сексуальном плане
трудно по весне
он так часто хочет
я так часто не
а у нас в россии
до фигищи рек
через ширь которых
не проедет грек
что за жизнь в инете
не кульбнуть кульбит
брызгалкой не брызнуть
не взорвать карбид
у меня на даче
пара облепих
я хочу увидеть
ихний перепих
сломаны салазки
погнуты коньки
завтра доломаю
лыжи о пеньки
нет у вашей депры
силы колдовской
перебор с сарказмом
недобор с тоской
без духовных практик
женщины грубы
и как сор выносят
мужа из избы
прикупил толкушку
тёрку и дуршлаг
чтобы стать владельцем
матерьяльных благ
если ты емелю
встретил на печи
сдай права и в дурке
голову лечи
с тополя последний
отлетает лист
как последний зуб мой
шаток и дуплист
всплыли и погасли
в небе две звезды
наступило время
правильной еды
прям напротив окон
чебуречная
жисть моя жистянка
мука вечная
есть большие плюсы
в мокрых октябрях
меньше улыбашек
и довольных рях
сильно не печалься
что пропало зря
детство золотое
с первым сентября
утром отсыпаюсь
вечером хандрю
ночью крашу красным
ногти сентябрю
нам за тёмной ночью
чудится рассвет
а ведь может статься
что его там нет
листья на ступеньках
моего дворца
и фасад облуплен
и заход с торца
нужен муж холерик
интроверт телец
с яркой краснотою
кровяных телец
пятница седьмое
мужики в тоске
кто уходит в штопор
кто идёт в пике