солнце апогейней
снег пурпурно-рыж
и летят сосули
в черепушки с крыш
первые капели
первый ручеёк
первый раз в апреле
мух на муху лёг
в нашей глухомани
ни шалав ни шмар
ну хоть пару тёлок
загони макар
синеву прорежет
песенка скворца
и сезон закроет
шуб и холодца
стройка туалета
не завершена
а уже до лета
хрен да ни хрена
поглядела таня
пристально вокруг
а вокруг восток лишь
запад север юг
у алины львовны
семилетний внук
на занятья в школу
ходит в ноутбук
примусок на газе
мясо на ноже
смысла нет во фразе
но красиво же
вот и всё серёжа
мы достигли дна
я теперь всю пищу
буду есть одна
ходим по дубравам
роем трюфеля
я и личный доктор
наркопрофиля
воздух стекленеет
кружит жёлтый лист
на зиму ложится
в спячку футболист
скоро снег растает
и в мотив ручья
весело вплетутся
песни дурачья
глеб упал разбитый
глебу тяжело
у него оксану
ревностью свело
скажи мне честно дочь порока
с какого ты ушла урока
ходят два туриста
по глухим лесам
сам один шагает
а другой не сам
я в начале мая
ненавижу гром
а навижу маю
под гаванский ром
для одних что свято
для других грешно
для одних печально
для других смешно
под искрёж бенгальских
рассыпных огней
хочется всё меньше
выглядеть умней
ты не потакай мне
действуй строже на
я ведь для того здесь
и разложена
ходит по теплице
вызревший томат
и распространяет
красный аромат
глеб с причмоком что-то
мацает во сне
хорошо что страстно
плохо не на мне
встать люблю на лыжи
и пойти пойти
по лыжне небесной
млечного пути
взяли отпуск в мае
взяли вискаря
до свиданья ткацкий
цех до сентября
в захолустном парке
чечевицы свист
тридцать лет не белен
гипсовый горнист
двушку в подмосковье
на барак в тавде
где ж я лоханулась
лоханулась где
сигарета кофе
мышка под рукой
и другой не надо
доли никакой
после трёх стаканов
смотрится в трюмо
с лёгким треволненьем
тройственное чмо
как наваришь только
тазик холодца
так зима паскуда
раз и кончица
на балконе центнер
свинских студеней
как без них представить
свинство зимних дней
сферы сферы сферы
крепких ног овал
кто зухру не щупал
тот не кайфовал