бегут по тарелке моей огурцы
и лупят морковью друг дружку
и я добавляю в салат майонез
кружку
шофёры тихонько сидят за столом
холодную водочку глушат
макая по русски в густой майонез
суши
сегодня уставившись в свой монитор
ты пялишься в недра вконтакта
а завтра ослепнешь от люминофор
так то
на палубу вышел сознанья уж нет
в глазах у него потемнело
и съели на завтрак акулы его
тело
не будет до свадьбы у нас ничего
ворчит недоверчивый владик
а сам незаметно подходит ко мне
сзади
философов много куда не метнись
и каждый в своей узкой нише
по мне так особенно был заебись
ницше
я в целом поддерживаю зульфию
но не соглашаюсь с ней в малом
не надо на стенах сортира писать
калом
четыре удара словила зухра
по морде обрезком от ресльса
мне преподнеся в день рожденья с утра
рейсмус
вот едет уазик с ним что то не так
торчат из уазика копы
не влезли в уазик у копов чуть чуть
попы
плевав на приличий сакральный уют
я вышел к трудящимся голым
и строки хорейные в горле встают
колом
поедем в саратов там чудный закат
и девушек много красивых
мы будем им смело свои предъявлять
ксивы
когда непогода и дождь за окном
ты выйди на улицу ночью
промокнешь замерзнешь но много поймёшь
впрочем
немецкий бы выучил только за то
что им разговаривал фауст
но лень и откладываю на потом
каюсь
живёт за шкафчиком в прихожей
оксанин сломанный каблук
свидетель встреч и регистратор
разлук
а мне плацкартный в копенгаген
в один конец на два лица
одно моё другое тени
отца
покуда яков не нашолся
среди алёш ирин и алл
федот отчаянно и громко
икал
измяты простыни бесстыдно
повисли трусики на бра
ничто в шкафу не предвещало
бобра
коли на левой профиль баха
на правой моцарта анфас
всё состоянье ставлю на кон
трабас
парадоксально беспричинно
большеголов иван петров
скорлупка грецкая орешек
кедров
оксана давеча услышав
что в моде русскость и лубок
под гжель раскрасила гуашью
лобок
а ваша гребля не настолько
академическая чтоб
простить вам в трёх квартирах снизу
потоп
на этих видеокассетах
героев юности реестр
два брюса чак арнольд жан клод и
сильвестр
на пляже кверху фюзеляжем
мы ляжем да и ты приляж
и потомимся как венгерский
гуляш
неравнобедренная жанна
с её навязчивой хотьбой
так предсказуемо желанна
тобой
я вас любил а вы молчали
пыхтя натужно подо мной
возможно кляп тому являлся
виной
кто у твоих соседей сверху
орал всю ночь до хрипоты
ты до сих пор не догадался
эх ты
на берегу слоновой кости
не привередливы в еде
ивуарийцы проживают
кот де
елейность атмосферы загса
разбавил пьяный тамада
воскликнув в рифму на невести
но да
молодожёнов породнила
работа в смежных отраслях
он акушер она вахтёрша
в яслях
опять пирожное и латте
а сердце просит шаурмы
любви и денег до зарплаты
взаймы