как волк по лесу мчит проворный
проворной лани по пятам
так за оксаною проворной
летит проворный николай
эх только бы хватило денег
чтоб продержаться до утра
подумал глеб прижав рукою
ещё горячий банкомат
как письмена на белом фоне
сквозь снег торчащее жнивьё
и диск летающей тарелки
в углу на поле как печать
узбек путеец долго смотрит
как исчезает за холмом
москва ташкент и рельсы тонко
звенят подобно комару
какая пищевая ценность
у этих промысловых рыб
старуха старика спросила
когда про рыбку рассказал
порой встречаю пирожочки
которым кто то ставит плюс
а я бывало прочитаю
плююс
я ланселот я славный рыцарь
защитник женщин и детей
остёр мой меч быстра лошадка
крепко забрало из фольги
бывало выстрелишь в поэта
а он по прежнему живой
тропа к нему не зарастает
травой
кто раньше встал того и тапки
кто раньше сел того и срок
кто раньше съел того и язва
кто раньше лёг того и гроб
смерть николаю обещает
его у жизни отобрать
как только жизнь последний опыт
над николаем завершит
смотри как пользовался снегом
я аккуратно и не мял
а ты в моём снегу навеки
оставил грязные следы
стрела вперёд и всадник наземь
и держит ноту тетива
и ветер рвётся под тунику
к ожогу с левой стороны
я вижу будущее вижу
как ты вернулась и меня
нетерпеливо ожидаешь
но в комнату вхожу не я
вот это новая реальность
а это новый человек
спецально выведенный чтобы
нас постепенно заменить
среди покинутого сада
стою поникший и пустой
и безучастно наблюдаю
за деловитым мурашом
во славу осени румяной
нальём за шиворот дождя
цветные зонтики поднимем
и пирожок ей посвятим
семён играл и заигрался
и вот реальность от игры
он отличить уже не может
а больше нету никого
свердловск пробит москва помята
как старый посох стёрт ростов
на волгограде швы разлезлись
но петербург красив как чёрт
букет цветных презервативов
принес на встречу с зульфиёй
мы надували их и это
гораздо веселей чем секс
я убиваю человеков
вот вот последнего убью
но он неуловимым жестом
к виску подносит пистолет
семён обидел николая
не словом и не кулаком
а неудачною попыткой
не попадаться на глаза
шуршу газетой и нарочно
немного хмурюсь чтобы ты
меня заметив улыбнулась
и погрозила кулаком
прошёл с букетиком за гробом
и постепенно осознал
что смерть и будет тем моментом
которого не пережить
секрет мой разлюбезный ватсон
в породе дикого ежа
из шкуры коего перчаток
боится весь преступный мир
что брат жива ещё надежда
найти приличные слова
но брат лишь головой качает
мертва
сегодня сбор эякулята
девчонки вёдрами гремят
тяжолым семенем налиты
мычат ребята за окном
выходишь в ледяное утро
гранитный ветер налетит
и солнце лучиком наркоза
уколет близорукий глаз
мне как алхимику подвластны
сурьма и висмут цинк и медь
а мне хотелось бы оксану
иметь
другие люди не подходят
я не люблю других людей
по мне и люди недругие
едва ли тоже подойдут
геннадий из помятой пачки
чинарик вынул докурил
расправил складочки и снова
на сцену выпорхнул легко