зухра проверила билеты
прокладки паспорт саквояж
и навострила лыжи на suck
voyage
ортодоксальные евреи
обычные евреи но
кашерной дверью называют
окно
мне выдали в стационаре
ночного виденья очки
чтобы не вляпаться в ночные
горшки
в литровой банке мариную
хрен листья овощей куски
кладу недельные для вкуса
носки
олег оксану разжыжает
экстрактом стонов страсти душ
но не оксана потекла а
лишь тушь
олег проснулся спозаранку
проверить мышечный прогресс
на месте бицепса ужасный
абсцесс
олег боица групповухи
поддержки тыла никакой
неровен час за ствол возьмёшься
рукой
на что ты вылупилась цыпа
не зря ж я прячусь в уголке
сжимая скорлупы осколки
в руке
олег зализывает рану
старательно и лишь одну
ту что ног гдето у оксаны
между
твоё лицо без макияжа
либидо повергает в шок
но мысль искрой от воздержанья
мешок
значение акупунктуры
злой плотник недооценил
и буратино гвозди в жопу
забил
кукушка сколько мне осталось
одно лишь ку но как же так
вдруг незнакомец с чемоданом
тик так
забита дверь окно забито
но знают все внутри забыт
священный бобр что к книжной полке
прибит
заткнул бумажной пробкой четверть
в свежеразлитый самогон
я предварительно добавил
калгон
достал глашатай плотный свиток
над площадью нависла тень
и молвил пятьдесят семь метров
сирень
отец панкрат носил под рясой
комки цветастых бигудей
они как радуга свисали
с мудей
олег летит в командировку
в страну родео и кончит
с женой пять лет уже никак не
кончит
нам майя племя пригрозило
что их конечен календарь
а мы кладём все дружно хер на
алтарь
совсем не понтовался понтий
желудка язвой лишь богат
и на пирах почти совсем не
пилат
страшон бобр с кондиционером
опасен ловок и хитер
он маскируется под конди
бобер
нас не пустили в караоке
а ты возьми да и запой
инициировав охраны
запой
ползёшь себя не помня к цели
с похмелья охлаждённый тан
твоя сирена холодильник
титан
в привычный грунт пускает корни
с корой сростаются уста
совокупился пришвин с самкой
куста
привычно слышит анатолий
из зала глупые смешки
в ответ на полные сарказма
кишки
я пил я пью и пить я буду
дно целовать моя судьба
а капиталл два алкогольных
горба
меня затягивает снова
в пучину пламенных страстей
но с каждым разом становлюсь всё
черствей
бакланы полные кефали
летят домой в одесский порт
а автор этих строк в хламину
упорт
я заказал в ночном фастфуде
набитых силиконом кур
сказали фирменное блюдо
гламур
седой поэт небрежно бросил
спиной ко мне через плечо
вторичны все ваши потуги
и чо
оркестр кремлёвский новогодний
последний допивает литр
забыв все дома инструменты
пюпитр