идут усталые пилоты
к своим котлетам и котам
качели сдали на охрану
в ангар загнали карусель
перепоясанный веревкой
выходит путин из тайги
в глазах покой и просветленье
в котомке сало и стихи
всех поздравляю с новым годом
в этот прекрасный зимний день
немного меньше ненавидят
другдруга граждане страны
когда настала невесомость
все улетели в никуда
и только иисус прибитый
в недоумении глядит
анжелика редко
николая бьёт
на восьмое марта
и на новый год
а ещо в россии
любят местные
шарики такие
мясотестные
ладно начинайте
ваш любовный акт
только не мешайте
мне писать в контакт
олег повесился в гостиной
и гдето через полчаса
качнулся в сторону буфета
подумав о тирамиссу
парковка у тебя в деревне
а в городе у нас парковь
далеко за мкадом
огоньки из тьмы
словно люди рядом
там живут как мы
да да я помню друг от друга
мы ничего уже не ждём
я позвонил лишь поделиться
дождём
зачем ты господи так много
наделал этих дураков
открыть пакетик китикета
хватило бы и одново
оксана смотрит с интересом
как раздеваеца семен
таким семеном можно долго
кормить оксаниных детей
легко любить больных убогих
вонючих грязных и тупых
а вы попробуйте худую
двадцатилетнюю модель
наколи мне кольщик
путина портрет
посмотрю наташа
как ты скажешь нет
антон у всех ворует детство
потом тихонько достает
играет в классики украдкой
пускает змея во дворе
пугают маленьких пельменей
зубами острыми людей
кровавым кетчупом тарелок
и звоном вилок ледяным
семь гомов это опечатка
но ты не бойся заходи
дзен есть хлопок одной ладонью
оксане гуру говорит
и смачно хлопает с размаху
по сочной заднице ее
мы все сосиски в океане
однажды лама поразил
олега глубиною мысли
а может так перевели
давай придумай что то лучше
уснувших сытых малышей
вот лювак малайский
проживет не зря
он хотя бы кофе
производит сря
думаю любовно
о своих врагах
чтоб висели ровно
бирки на ногах
не волнуют мысли
о тебе меня
вот уже две тыщи
сто четыре дня
аделаида растворите
свои сомнения в вине
чтоб то что дальше не по вашей
вине
струной любви к больному миру
живет пульсирующий панк
пока вы помните егоров
и янк
я мог избегнуть сковородок
еды в ашане накупив
но заблудился среди водок
и пив
страшнее грохота из детской
лишь тишина оттуда же
ассоль увидела корабыль
достала рацыю сказав
четыре слова по немецки
и прочь с причала побрела
все больше шишек от поклонов
все меньше веры в чудеса