исус летит на поршкайене
по переулкам костромы
и огоньки мелькают в окнах
у тех кто верит и молит
глеб анатольевич медведев
прилежно удаляет спам
от брата дмитрия с любовью
двенаццать писем за три дня
предрасположенность питая
к нимфеткам мрачным и худым
о горничных и сталеварках
олег порою забывал
на костюмированном бале
олег не понял кто илья
быть может тот в зелёном платьи
быть может этот секретер
среди остатков жырной пищщи
бутылок порно и трусов
оксана ищет николая
но там лишь видимость его
она взяла его за нежный
но сильный розовый росток
юдифь колонку для дефчонок
ведёт в газете коммунист
не откажус от чебурека
сказал солидно николай
что шаурма уже готова
тогда пожалуй шаурму
на двести пятом километре
приятно было поболтать
давай пока она сказала
и растворилася в ночи
евгений праздника боится
а вдруг заладится не так
сгорят котлеты чай остынет
олег напьотся и уснёт
и как вы думаете мама
илона спрашывает мать
идти потрахаться с олегом
иль приготовить бешбармак
олег устал от непоняток
кругом мерещатся враги
чуть што стремятся обездолить
споить унизить разорить
лениво задирает юпку
оксане ветер штормовой
евгений бьётся о витрину
по ленински широким лбом
усы под носом у земфиры
рената пробует на вкус
в окне мелькают полустанки
в купе уютно и тепло
мой первый слог поверхность снега
тверда под ёжичьей ногой
мой слог второй сообщность пчолок
в период брачный на полях
мне чуждо мочеиспусканье
оно пугает но манит
веть есть запретное чевото
в извечном троганьи себя
неискушённый в адъюлтере
познавший счастия предел
олег устало улыбнулся
нащупав рядом зульфию
олег бежыт по водной глади
исус кричит куда спешиш
олег распахивает руки
и побежал ещо быстрей
оса опасная трепещет
за бронированым стеклом
олег вытаскивает жало
из тела мёртвого ильи
куда ты зоя поздно девять
встревожено спросила мать
я к оле сумка с динамитом
чуть чуть сдавила лямкой грудь
любовь приходит к зинаиде
внезапно яростно грешно
она бросается на павла
ища глазами где олег
олег идёт туда где сухо
его безводие влечёт
пустырь подстанция троллейбус
вершина мраморной скалы
вот не заладилась суббота
иван то вскрикнет то замрёт
василий падает и бьёцца
у юли мягкие глаза
забудь о мне моя оксана
забудь о сексе и деньгах
квартире даче мерседесе
мементо море се ля ви
с утра киркорова хоронют
в обед кобзона и пельша
под ужин галкина и аллу
и к ночи телевизор пуст
у солнца тоже есть другая
невидимая сторона
басё был прав всё дело в месте
где видишь ты а не тебя
олегу снится зинаида
в просторном ситцевом белье
лопата щи кусочек сала
опять лопата и стройбат
олег устал от тренировки
роняет в душе мыло он
могу ль быть чемнибудь полезен
иван петрович говорит
коса златая тимошенки
так возбуждает и пьянит
она как спелая пшеница
румяный с салом пирожок
на ранчо буша оживленье
не просто оживленье а
войны холодной оживленье
и оживленье звёздных войн
в шмелей кружащих окруженьи
оксана добежала до
пруда тенистого и с шумом
разверзся омут перед ней