в мою квартиру ходят люди
ложатся спать садятся есть
не замечая что в квартире
я есть
когда под утро сон так сладок
в казарму входит старшина
на цыпочках ко мне подходит
и шепчет нежное в ружьё
бывает только в этом мире
я окончательно усну
в том ктото дёргает внезапно
блесну
постимпрессионист с кубистом
портвейн добавили в абсент
нормально пабло всё отлично
винсент
поджимаю ноги
сидя на краю
ну вас нахер с вашим
баюшки баю
поэт налил чернил и водки
и думает с чего начать
и тут он вспомнил нет бумаги
но есть солёный огурец
зачем пришла в окрепший разум
воспоминания внеся
не думал о тебе ни разу
вайся
итак она звалась кончита
прям хоть на имя ей дрочи то
исус рисует дом и маму
а папу рисовать нельзя
но папа видит и сквозь слезы
какое чудо говорит
залезть под плед поставить порно
и долго вдумчиво решать
на месте главного героя
а смог бы я так поступить
бегаю по парку
голый но в плаще
потому что бабы
не дают ваще
дверь в комнату закрой ка плиз ма
покинь обитель онанизма
глеб аккуратно на заборе
выводит слово из трёх букв
его прохожие читают
уже есть лайк и перепост
лёд на речке тает
и то там то тут
мячики и тани
среди льдин плывут
ты просыпаешься в сомбреро
и думаешь какого хера
мы знаем это очень мало
вы больше стоите олег
сказал начальник производства
и в лоб меня поцеловал
бюро находок покидая
я словно открываю дверь
в бюро ещё не пережитых
потерь
зимушка уходит
надо в эти дни
постараться больше
написать херни
когда я выступал в стендапе
то все смеялись только ты
рыдала и кусала губы
и тонко чувствовала боль
у глеба каждый год по дочке
их восемь ждут ещё одну
и всем понятно как он хочет
жену
оксана бросила олега
и вышла замуж за диван
с которым вот уже три года
делила общую постель
исус брандмейстером работал
а шестикрылый серафим
носил поэтам головёшки
и в жопу им засовывал
исус пришол пожал всем руки
достал доклад о ста страниц
и стал клеймить сидящих в зале
сверкая стёклами пенснэ
семья эвенков прослезилась
их младший сын отныне гей
отец читает клятву гея
мать вяжет радужный носок
нам всем на фабрике смартфонов
отрезали фаланги пальц
теперь быстрее собираем
проворными обрубками
оксана на моем диване
листает мой альбом мане
я вышел будто бы за кофе
и встал прижавшись лбом к стене
а если на минутку сядешь
кровь поступает к голове
и сразу мысль зачем все это
и встать потом еще трудней
любила тетрис клеопатра
большая яма и туда
рабы шагают друг за другом
кто в стойке смирно кто крестом
нет ничего милей на свете
чем сон в рабочем кабинете
берёзовые табуретки
скажи а ты на них сидел
эх ничего то ты не знаешь
в безумных удовольствиях