Показаны записи 1021 - 1050 из 1107
приятно быть хамелеоном менять под настроенье цвет и мотыльков ловить внезапно молниеносным языком
грядет нашествие кентавров кобылы резвыя спешат за ними трезвыя доярки несутся гривы распустив
а эта дверь ведет в пустыню туда я греться выхожу среди барханов раскаленных когда за окнами зима
к семёну смерть пришла под утро и попросила умереть пока все спят и в доме тихо семён конечно отказал
олег погиб в застрявшем лифте в районе верхних этажей но извлекать его не стали и схоронили прямо в нём
ворота это два портфеля и поле у реки пустырь а ваш футбол ненастоящий и мячик не резиновый
циничный словно доктор хауз он мчал по улицам москвы ерошил волосы прохожим и лез под юбки на тверской
пропагандист пропагандиста в толпе узнает без труда по баннеру путь к коммунизму туда
сусанин где твоя сусанна пытают ляхи мужика вот так вот прямо по болоту пока
плывут на айсберге пингвины танцуют песенки поют и цепляющихся по пальцам клюют
а я в лесу считаю белок подсчеты заношу в блокнот малиновый у ног мурлычет енот
с морозным звоном застывает вода в излучине реки и подо льдом ещё прозрачным кудато рыбаки плывут
когда я стану кашалотом я буду плавать в глубине кальмаров жрать и кашалоток любить за амбры аромат
я ноги полощу бездумно в кильватерной струе луны и камешки в неё бросаю блины
эквилибрист эквилибристке порушил весь её баланс
мы в порошок сотрем занудство пусть слухом полнится земля и даже сам кокто воскликнет о бля
не жди меня зимой морозной весною слякотной не жди вернусь черемуха напротив когда и если зацветёт
по случаю христосвоскресе вконтакте бродит иисус всех без разбора поздравляет и триждычмоки раздаёт
в бескрайнем чорном океане как будто в космосе плыву четыре мили подо мною веселая на сердце жуть
так искренне молчала зоя не отвечая на вопрос как жизнь что я без колебаний глаза ладонью ей закрыл
ночь паровоз багровоглазый состав разбитых судеб в лес угрюмо тащит и на стыках осколки грустно дребезжат
морщинки на лице узорно рисуют смех улыбки плач но прошлых лет узор не полон дорисовать осталось смерть
а в зимней версии герасим так и не смог найти пешню
мы только солнечные чиним сказал угрюмый часовщик и только в ясную погоду ежу понятно только днём
избушка повернулась задом и крышу сдвинув набекрень умчалась на ходу роняя румынский спальный гарнитур
угрюмо гладиатор петя не хочет на арену вновь тошнит меня мол когда вижу кровь
страшней всего когда в скафандре сказал суровый водолаз и посмотрел тяжёлым взглядом на покрасневшую зухру
как тяжело рожать тунгусскам туристам плачется тунгус стоит над нею веткой пихты бьет гнус
считаю лайки в порошковой едва проснувшись я чуть свет чем больше лайков тем смешнее наш бред
алёша всё прекрасно помнит шлепок по попе первый крик и детский сад и класс свой первый и маму первую свою