Худшие пирожки автора al cogol
Показаны записи 781 - 810 из 896
здесь у меня лекарство брату
он болен я к нему спешу
но ты сняла с себя покровы
и я с тобой не смог не лечь
её глаза блестят как пули
её улыбка как топор
её слова как гильотина
и поцелуй как цианид
я улечу на ту планету
где есть вода и кислород
где есть деревья и черника
и нет ни водки ни людей
корпоративное застолье
и тамада вдруг говорит
в бухло подмешана виагра
тут мы схватились за столы
влагалище от слова влага
или от слова возлагать
или влагать или валгалла
или от слова помидор
а в риме велосипедисты
надели траурный наряд
футболки черные надели
и шины сдули по чуть чуть
мужчина вы вот пьете виски
и угощаете меня
а я любовник вашей нади
и в дом ваш вхож а вы в мой нет
я ухожу в открытый космос
сказал регине петросян
а ты безумная скотина
подохнешь в муках и говне
и время двигалось обратно
и ночь стояла по углам
и насекомые ночные
на нас смотрели не дыша
а юмор ваш солдатский юмор
а этот ваш козлиный смех
а этот запах из ботинок
вот каб не деньги ни за что б
там на невидимых дорогах
машины катят мертвецов
и всё чего я так боялся
сейчас и глупо и смешно
в моей душе лежит старушка
тихонько гадит под себя
и иногда встаёт ночами
на кухне краном пошуметь
прощай немытая россия
тебя помыть я не могу
вон человек с бутылкой фэйри
быть может он возьмет реванш
меня схватили водолазы
и тянут вниз но я борюсь
я повыдёргивал им шланги
и гермошлемы запотел
скрипит перо горит бумага
и в бакенбардах стынет суп
и голова болит к похмелью
и к пуле чешется жывот
ужель та самая оксана
а я то думал не она
вот как меняет человека
работа в мэрии москвы
тальков не спит в гробу сосновом
он смотрит вверх сквозь глинозём
и видит грязные подошвы
что топчут родину его
ползёт по грядке тимирязев
следит за ростом огурца
но помидор с геномом крысы
профессора за тыквой ждёт
люблю подсолнечное масло
когда искрится и течёт
когда на чёрных сковородках
лежит тяжёлая треска
когда в страну приходят немцы
или французы или кто
то надо шерсть поставить дыбом
и под кровать и там шипеть
стою в нефритовой футболке
и малахитовых трусах
и мне никак не поклониться
вдруг если пушкин в дверь войдёт
идёт смешарик на работу
по лужам утром с бодуна
он курит кент он пахнет пивом
он тщетно вспоминает роль
я лезвие лизну и станет
вдруг раздвоённым мой язык
и капли ядовитой крови
по подбородку потекут
есть чтото в чом я не всесилен
и в том признаться не стыжусь
я плохо знаю сенегальский
и не нырну на километр
седая мать надела платье
надела бусы и очки
надела туфли шарф и шляпу
и быстро вышла на балкон
в огромных здании и кресле
сидит работник фээсбэ
его расслабленное тело
ждёт очень сильного врага
сижу макая в речку ручку
а в речке черная вода
и на бумаге стали буквы
и в профиль пушкина портрет
там ночь там выпь там сэлдон бродит
сэр генри мёртвый там лежит
и там на торфяных дорожках
следы огромнейших собак
сварил себе из гречки кашу
а гречка это космонавт
но каша не из космонавта
а из коричневой крупы
бобры входили в спящий бруклин
прищурив пьяные глаза
так человечество погибло
и в мире воцарился бобр